|
Нет, сказал мистер О'Мелдон. Что-то это уткой попахивает, сказал мистер Макстерн. Не лошадью — уткой, ха-ха, забавно, сказал мистер де Бейкер. Протестую, сказал Луит. Против чего? сказал мистер Фицвейн. Против слова «утка», сказал Луит. Запишите это, мистер де Бейкер, сказал мистер Фицвейн. Луит извлек из кармана листок бумаги и протянул его мистеру О'Мелдону. Что это, мистер Луит? сказал мистер О'Мелдон. Список точных кубов, сказал Луит, шестизначных и ниже чисел, всего девяносто девять штук, а также их соответствующих кубических корней. И что вы хотите, чтобы я с этим сделал, мистер Луит? сказал мистер О'Мелдон. Проэкзаменуйте моего друга, сказал Луит. А, сказал мистер Фицвейн. В моем отсутствии, поскольку вы подвергаете сомнению наши добрые отношения, сказал Луит. Полноте, мистер Луит, сказал мистер Магершон. Разденьте его догола, завяжите ему глаза, отошлите меня прочь, сказал Луит. Вы забываете телепатию, или передачу мысли, сказал мистер Макстерн. Луит сказал: Закрывайте кубы, когда спрашиваете кубы корней, закрывайте корни, когда спрашиваете корни кубов. А какая разница? сказал мистер О'Мелдон. Вы не будете знать ответов прежде него, сказал Луит. Мистер Фицвейн со своими помощниками вышел из комнаты. Луит разбудил мистера Накибала и помог ему подняться. Вернулся мистер О'Мелдон с листком Луита в руке. Я оставлю это себе, мистер Луит? сказал он. Разумеется, сказал Луит. Благодарю вас, мистер Луит, сказал мистер О'Мелдон. Не за что, мистер О'Мелдон, сказал Луит. Доброго вечера вам обоим, сказал мистер О'Мелдон. Луит сказал:
Доброго вечера, мистер О'Мелдон. Пожелай доброго вечера мистеру О'Мелдону, Том, скажи: Доброго вечера, мистер О'Мелдон. Чера, сказал мистер Накибал. Очаровательно, очаровательно, сказал мистер О'Мелдон. Мистер О'Мелдон покинул комнату. Вскоре Луит и мистер Накибал рука об руку последовали за ним. Вскоре комната, теперь пустая, наполнилась серыми вечерними тенями. Пришел привратник, включил свет, расставил стулья, убедился, что все в порядке, и удалился. Затем просторная комната погрузилась в темноту, поскольку опять наступила ночь. А на следующий день, мистер Грейвз, верьте или нет, в тот же час, в том же месте, в необъятном и величественном зале, затопленном теперь светом, собрались те же люди, и мистер Накибал был должным образом проэкзаменован в возведении в куб и извлечении корней по таблице, предоставленной Луитом. Меры предосторожности, предложенные Луитом, были соблюдены, за исключением того, что Луита не стали отсылать из комнаты, но поставили лицом к открытому окну, а мистеру Накибалу позволили оставить на себе большую часть белья. Из этого сурового испытания мистер Накибал вышел с блеском, сделав при возведении к куб всего лишь двадцать пять маленьких ошибок из сорока шести требовавшихся кубов, а при извлечении корней из пятидесяти трех предложенных допустил только четыре легких недочета. Интервалы между вопросом и ответом, порой короткие, порой длившиеся целую минуту, в среднем составляли, по подсчетам мистера О'Мелдона, явившегося с секундомером, что-то между тридцатью четырьмя и тридцатью пятью секундами. Однажды мистер Накибал вовсе не ответил. Это вызвало известную напряженность. Глядя на листок, мистер О'Мелдон возвестил: Пятьсот девятнадцать тысяч триста тринадцать. Прошла минута, минута с четвертью, минута с половиной, минута с тремя четвертями, две минуты, две минуты с четвертью, две минуты с половиной, две минуты с тремя четвертями, три минуты, три минуты с четвертью, три минуты с половиной, три минуты с тремя четвертями, а мистер Накибал все не отвечал! Ну же, сэр, сказал мистер О'Мелдон резко, пятьсот девятнадцать тысяч триста тринадцать. А мистер Накибал все не отвечал! Он либо знает, либо нет, сказал мистер Магершон. Тут мистер де Бейкер начал хохотать, пока слезы не покатились у него по щекам. Мистер Фицвейн сказал: Если вы не слышите, скажите, что не слышите. Если вы не знаете, скажите, что не знаете. |
