Разоружив похитителя и надев на него наручники, Джим Тайл поинтересовался, зачем ему для кражи грузовика с поношенной одеждой понадобился автомат Мак-10. Молодой парень объяснил, что поначалу собирался просто нарисовать краской из баллончика знак их банды на борту грузовика, но не успел он закончить свое дело, как появился водитель. И ему не оставалось ничего другого, чтобы не ударить лицом в грязь, как вытащить автомат и угнать этот гребаный грузовик.

Помогая разговорчивому угонщику забраться в зарешеченный отсек патрульной машины, Джим Тайл поклялся про себя, что приложит все усилия, чтобы уговорить Бренду Рурк перевестись из этой проклятой дыры под названием Майами в более цивилизованную дыру, где они смогли бы работать вместе.

Кусака с гордостью продемонстрировал Иди Марш захваченный джип «чероки», но она не проявила интереса к его трофею.

— А это кто такие? — спросил Кусака, указывая на такс.

— Дональд и Марла, — с раздражением бросила Иди.

Собаки таскали ее взад и вперед по двору Тони Торреса и мочились где попало. Иди была удивлена, насколько сильны их короткие лапы, похожие на сосиски.

— Кстати, — сообщила она, с трудом удерживая собак на поводке, — этот засранец вытерпел всего три минуты, а потом принялся хватать меня за грудь.

— Ничего удивительного, значит, ты выиграла пари.

— Забери у меня этих проклятых собак!

Кусака пропустил ее просьбу мимо ушей. Многочисленные знакомства с полицейскими овчарками оставили у него массу шрамов не только на теле, но и в памяти. С годами Кусака полюбил кошек.

— Да отпусти ты их, — посоветовал он Иди.

Как только Иди бросила поводки, таксы подскочили к ней и свернулись калачиком возле ее ног.

— Прекрасно, — усмехнулся Кусака. — Эй, посмотри что я раздобыл. — Он помахал хромированным пистолетом, который отобрал у грабителя, но при ближайшем рассмотрении оказалось, что в нем нет обоймы. — Ублюдки чертовы, — выругался Кусака и зашвырнул пистолет в грязный плавательный бассейн.

Иди Марш рассказала Кусаке о крутом парне с нью-йоркским акцентом, который увез Тони Торреса.

— Ты выбрал самый подходящий момент, чтобы смыться, — добавила она.

— Да заткнись ты.

— И Тони теперь нет. Нет даже его проклятого шезлонга. Прикинь, чем нам это грозит.

— Проклятье.

— Он не вернется, — задумчиво промолвила Иди. — А если и вернется, то изуродованный.

Шлакобетонный блок валялся там, где стоял шезлонг Тони. Кусака выругался, сожалея, что в нужный момент его не оказалось на месте. О десяти тысячах можно было забыть. Если торговец и вернется, что маловероятно, он не заплатит ни цента. Да, телохранитель из него явно не получился.

— Не думаю, что у тебя есть новый план, — предположил Кусака, обращаясь к Иди.

Вой сирены заглушил ответ Иди, который она сопроводила непристойным жестом. По Калуса-драйв промчалась машина «скорой помощи». Кусака предположил, что она увозит в больницу Крошку Насильника, чтобы сделать ему необычную хирургическую операцию. Кусака не удивился бы, прочитав когда-нибудь об этой операции в медицинском журнале.

На подъездной дорожке он заметил обрез Тони, разбитый на куски. «Самое время кончать эту авантюру», — подумал Кусака, решив завтра же позвонить Авиле по поводу кровельных работ.

— Тебя я подвезу, — предложил он Иди, — но только не этих чертовых собак.

— Господи, но не могу же я просто бросить их здесь.

— Ну, как знаешь. — Кусака взял из погреба Тони три банки пива «Хейнекен», забрался в трофейный джип и уехал, даже не помахав рукой на прощание.