|
– Все! Спекся! – радость Пронина оказалась преждевременной. Павел увидел в зеркале, как дверцы поверженного противника распахнулись и из машины выскочили двое. Правая рука каждого была по локоть одета в змеящуюся голубую пряжу электрических разрядов. – Все-таки атланты, – прокомментировал шеф, наблюдавший эту картину через заднее стекло, – Служители… Берегись! Это было что-то помощнее тех молний, которыми Павла уже пытались убить сегодня. От первого разряда он успел увернуться, бросив машину в сторону. Яркий светящийся шарик потянулся за джипом, но, пролетая над рельсом, канул вниз, будто притянутый магнитом. Стальная полоса плеснула в стороны расплавленным металлом. – Молодец! – крикнул Филиппыч. – Теперь влево, влево!.. Павел послушно дернул баранку, но второй шарик, уже начиная снижаться, все же клюнул джип в задний правый колесный диск. Машина подкинула зад и грузно осела на оставшуюся без колеса ось. – Жаль, – выговорил шеф. – Хорошая была идея… Ну все, хватит тянуть кота… Он не договорил. Сунул руку под плащ, щелкнул чем-то, и… И мир остановился. Замерли изумленные и напуганные люди на платформе. Остановился на выезде из-за поворота поезд, две минуты назад ушедший с Ленинградского вокзала. Автомобильное движение за оградой, кроны деревьев, ветер… Только двое из поверженного «БМВ» переглянулись и заспешили навстречу людям. – Откуда у тебя «пауза»? – деловито осведомился Филиппыч. – Забыл отдать. – Ассамблейщики нас четвертуют, – горестно выдохнул Пронин. – Чепуха. Лучше спроси, откуда у этих «пауза»! Да еще синхронизированная с нашей… Подобные тонкости Павла интересовали мало. – Чего расселись? – рявкнул он. – Вон из машины! Резина на оплавленном диске уже занялась, и от кормы джипа тянуло противным едким чадом. – Давай, Паша, давай, – торопил Филиппыч, выглядывая из-за капота. – Не подпускай ближе пятидесяти метров – зажарят, что в твоем гриле! – Пятидесяти?.. – Павел с сомнением посмотрел на дымящее колесо, потом на приближающихся атлантов. Вот один из них не снижая темпа поднял руку, и новый комочек плазмы родился в растопыренной пятерне. – Спокойно, Головин… Шарик метнулся вперед, но, угодив в пространство над железнодорожной колеей, заметался от рельса к рельсу, потерял направление, свечкой взмыл вверх и с треском лопнул на полпути к небу. – Не могут прицелиться, – заключил шеф, – слишком много заземленного железа вокруг. – Ага… – Павел перевел дух, выпрямился за капотом во весь рост. Поднял пистолет. Ноги на ширину плеч, обе руки вперед, левый глаз прищурен… Только наушников не хватает, а так – тир. Мушка вросла в прорезь прицельной планки, закрыв силуэт атланта, спуск мягко поддался пальцу… Выстрел ударил в ладонь неожиданно сильной отдачей, гулким раскатом прокатился в наступившей между платформами тишине. Один из атлантов оступился на бегу, припал на одно колено, прижав руку к левой части груди. – Попал! – Филиппыч хлопнул Павла по плечу. – Давай еще!. |
