Внезапно он вздрогнул и открыл глаза.

– Так я и знал! – презрительно выпалил О'Брайен. – Спите на посту, Дикин!

Тот ничего не ответил, а просто указал на манометр. Банлон проверил показания.

– Смею доложить, майор, если он и спал, то недолго. Все в порядке, он обернулся и посмотрел на тендер. – И топлива потратил сколько нужно не больше, не меньше. Хорошая работа! Конечно, имея такой опыт обращения с огнем, как поджег в Лейк‑Кроссинге...

– Довольно, Банлон! – О'Брайен жестом приказал Дикину встать.

Ступайте за мной!

Дикин с трудом поднялся и посмотрел на часы.

– Уже полночь... Я тут просидел семь часов, а вы говорили четыре.

– Банлону необходимо было выспаться... Чего вы от меня хотите, Дикин?

Сочувствия?

– Чего‑нибудь пожрать.

– Карлос приготовил ужин... (Дикин в душе удивился: когда же он успел?) ...в походной кухне. Мы уже поели.

– Еще бы не поели!

О'Брайен и Дикин спустились вниз и дошли до первого вагона.

Поднявшись на площадку, майор подал знак Банлону. Тот махнул в ответ рукой и скрылся в кабине. О'Брайен открыл дверь в офицерское купе.

– Входите, что ли...

Дикин потер лоб.

– Минутку... После семичасового пребывания там, у меня голова, как тыква.

О'Брайен внимательно посмотрел на Дикина и, очевидно, решив, что тот ничего не выкинет, оставшись один на несколько минут на площадке, кивнул и вошел внутрь.

В этот момент Банлон нажал на рычаги. Колеса завертелись на обледеневших рельсах, паровоз шумно запыхтел, из трубы вырвались клубы дыма и состав медленно тронулся. Ухватившись за поручни, Дикин перегнулся и взглянул назад. Оба вагона с лошадьми стояли на линии неподвижно, становясь с каждой секундой все меньше и призрачней в мутной ночной пелене.

Дикин выпрямился. Хотя на первый взгляд его лицо было хмурым и замкнутым, как обычно, но в нем все же можно было заметить едва уловимое выражение удовлетворения. Он нажал на ручку двери и вошел в вагон.

Губернатор, Клэрмонт, Пирс и О'Брайен сидели у печки со стаканами в руках.

Марика расположилась чуть в стороне, скромно положив руки на колени. Все посмотрели в его сторону, а О'Брайен проронил:

– Еда в походной кухне.

– А где мне можно поспать?

– Могли бы хоть «спасибо» сказать!

– Что‑то не припомню, чтобы мне кто‑то сказал «спасибо» за те семь часов, что я просидел в кабине паровоза. Так где же мне спать этой ночью?

– Здесь, на любом ложе, – сказал Клэрмонт. – Вам пришлось изрядно потрудиться. Я думал, все будет проще и легче. Замерзли?

– Как видите, выжил.

Клэрмонт кинул взгляд на губернатора. Тот в некотором колебании небрежно кивнул. Клэрмонт вынул бутылку бурбона и протянул ее Дикину, который нехотя взял ее.

– По словам мисс Фэрчайлд, вы являетесь невиновным, пока суд не признал вашей вины. Надеюсь вы меня поняли? – осведомился полковник.

Согрейтесь немного, Дикин.

– Спасибо, полковник.

Дикин взял бутылку бурбона и вышел из купе.

* * *

Каким‑то чудом все трое – Дикин, Карлос и Генри разместились в маленькой кухоньке. Карлос с Генри с удовольствием разделили с Дикином содержимое бутылки, а потом Дикин принялся за еду, которая, если и не была вкусной, то в количественном отношении ее было вполне достаточно. После окончания ужина, он снова поставил бутылку с остатками бурбона на стол.