— Вам удобно? — ласково и как-то по-домашнему спросила беленькая дама.

— Ничего так, путево, — подтвердил Боб. — Только накурили тут у вас. Тошнит…

Дама быстренько вышла в центр зала и объявила:

— Уважаемые гости! Нас посетил товарищ с далекого и самого крайнего Севера. Он не переносит дыма и хлопков шампанского. Уважим дорогого гостя! Воздержимся от курения и хлопков! — и так улыбнулась, что многие враз побросали сигареты и стали рассматривать диковинного гостя.

— Да! Хорошо здесь встречают, — поделился Боб впечатлениями с девушкой-принцессой и подумал, что пора бы заказать какую-нибудь музыку и чтобы играли ее весь вечер. Но какую, Боб не знал.

Принцесса чуть оторвала глаза и вновь опустила их в свой бокал. Внутри у Боба что-то зажглось, руки мелко затряслись, и он вспотел. Парень ловко подскочил, то ли тот, что разговаривал с ним у двери, то ли другой, поправил фужерчики на столе, мягко спросил:

— Что будем пить?

— Ничего! — ответил Боб, радуясь, что и желания даже нет нарушить обет. — Я есть хочу, понял?

— Для начала есть коньяки: армянский, мартель… — продолжал парень.

— Мне, друг, для начала и конца нужно чашку супа с мясом и хлеба побольше. Я не пью. Бросил. Зарок дал.

— Не понял вас, — сказал парень, и Боб заметил, как встрепенулась принцесса.

— Чего здесь не понимать! — удивился Боб. — Человек пить бросил — радоваться надо вашему брату. Возни меньше.

Парень бесшумно исчез, а Боб стал искоса рассматривать соседку-принцессу. «Да! — восхищался он. — Бывают же такие! Эта, пожалуй, почище Синей женщины будет! Ну и везет мне, как в Москву приехал!» Официант, однако, не появлялся, а вместо него на серединку-пятачок снова вышла беленькая дама и махнула платочком. Все вдруг изменилось. Оркестр шарахнул как скорый поезд, посетители вновь закурили и стали усиленно дымить, а принцесса! Принцесса фыркнула, сверкнула глазами и вмиг стала походить на разъяренную Синюю женщину и на Крысу одновременно.

Через двадцать минут Бобу надоело нюхать пищу в чужих тарелках, слушать оркестр. Он потолкал на столе солонку, втянул сизое облако дыма, закашлялся и пошел в гардероб за пальто. Выходя, услышал:

— Пожрать в столовую ходят…

— А где она? — спросил Боб и оглянулся. За спиной никого не было.

Раздосадованный Боб приуныл. Вспомнилось, что ждать драматурга надо целую неделю, а тут еще есть так хочется. Второй раз из ресторана выпроваживают. Пошел искать столовую, а там! Продавали на разлив какой-то портвейн, белый и крепкий… С тоски Боб залез без очереди. Давали только в стаканы и с прицепом в виде сырых яиц. Он с детства не мог терпеть их и, чтобы яйца не раздражали, скатывал их в уголок за пальму в бочке.

— Ты что же, инкубатор открыть хочешь? — спросил подсевший к Бобу мужчина в рабочей спецовке.

— Не ем, — сказал Боб.

— Напрасно. Между прочим, одно яйцо заменяет триста граммов мяса. А у тебя тут на пару килограммов наберется, — подсчитал незнакомец. — Откуда сам?

— Из Сибири. Отдыхаю, можно сказать, и выполняю одно важное поручение.

— Хорошее дело, — отметил человек и вмиг завоевал доверие Боба. Он тут же принес еще четыре стаканчика и предложил любителю сырых яиц выпить с ним.