Хотя ресторан, слава Богу, сгорел, дом, в котором жил врач, никуда не делся. Однако, спускаясь по ступенькам в подвал, Ривас засомневался, найдет ли он его на этом месте. Как‑никак с тех пор прошло... сколько? Шесть лет? Он постучал в дверь.

После нескольких секунд ожидания дверь отворилась, и он испытал слабость от облегчения, увидев перед собой доктора.

— Доктор Дендро! — сказал Ривас. — Я рад, что вы еще живете здесь. У вас еще сохранилась штука, которую вы называли носилками‑каталкой? Там...

Седой мужчина нахмурился.

— Кто вы такой? — перебил он.

— Вы меня не помните? Я Грег Ривас. Я был у вас несколько раз, лечил...

— Ривас. — Доктор посмотрел на потолок. — У вас был триппер.

— Да, — кивнул Ривас, невольно покраснев. — Был. Один раз. Но теперь я был бы вам очень благодарен, если вы...

Взгляд доктора мгновенно задержался на руке Риваса.

— Господи, дружок, что вы сделали со своей рукой? Заходите быстро, я...

— Доктор, — громко, настойчиво произнес Ривас. — Я буду очень рад, если вы посмотрите мою руку. — Он чуть понизил голос. — Но сперва мне хотелось бы, чтобы вы взяли свои носилки и сходили со мной посмотреть одного моего знакомого.

— Он что, в еще худшем виде, чем вы? — Да.

— Хорошо. — Доктор жестом пригласил его войти, и когда глаза Риваса привыкли немного к царившему здесь полумраку, тот улыбнулся, ибо место это на вид совершенно не изменилось со времени его последнего посещения. Все осталось на прежних местах: и старый, топившийся дровами автоклав, и загораживавшие окно террариумы с зеленью, и астрологические таблицы, и даже несколько живых двухголовых змей‑мутантов, на консультации с которыми настаивали многие пациенты, прежде чем согласиться на какое‑либо лечение. И, конечно, шкафы, доверху забитые древними и в большинстве своем явно бесполезными лекарствами.

Доктор Дендро надел свой антикварный белый халат с вышитой на нем надписью «ДОКТОР, ДОКТОР, ЧТО СО МНОЙ?» и выкатил из кладовки длинные носилки на колесиках, так запомнившиеся Ривасу.

— Вашему знакомому очень больно? — спросил он у Риваса.

— Он без сознания.

— Раз так, не буду рисковать шприцем. Один уже сломался с тех пор, как вы были здесь в последний раз. Теперь только семь штук осталось.

Он выкатил свою штуковину за дверь, и Ривас пошел следом.

— Я смогу заплатить вам сегодня же, — сказал Ривас. — Вот только вернусь в...

— Я возьму по минимуму. — Они двинулись вверх по ступенькам, и доктор принюхался. — Или нет? Кровь — жуткая гадость, Ривас. Раньше у вас хватало ума держаться от нее подальше.

— Это случайная доза, доктор. Я дал немного этому своему знакомому в качестве... гм... успокоительного, но случайно вдохнул и сам.

— Это успокаивает только тех людей, кто хочет такого успокоения.

Они поднялись на мостовую, и Ривас пошатнулся, так ударил в глаза солнечный свет.

— Вы уверены, что не хотите сами прокатиться в этой штуке? — с сомнением в голосе спросил Дендро.

— Нет, спасибо... я наверняка засну, и тогда уж точно часов на двенадцать, не меньше.

Он отвел доктора в переулок, сквозь проем в стене, и когда он, шатаясь, ввалился обратно во двор, детей там не было, но продвинутый, разумеется, лежал там, где он его оставил, у подножия груды мусора.