|
Только направляясь в часовню слушать мессу, узник ненадолго покидал свою темницу и по окончании ее вновь возвращался туда, где ждала его смерть. Ныне - в последнее утро ноября 1314 года - крепость Шато-Гайар со всеми ее укреплениями служила местом заключения для двух принцесс, и вся стража зорко стерегла двух женщин - одной из которых минуло двадцать один год, а другой восемнадцать, - двух кузин, Маргариту и Бланку Бургундских, бывших жен сыновей Филиппа Красивого, уличенных в прелюбодеянии с королевскими конюшими и заточенных после неслыханного еще при дворе Франции скандала здесь навеки. Часовня помещалась внутри второго кольца укреплений. Была она высечена в самой скале, там царил мрак, там царил холод: два-три окошка да голые стены. Пред алтарем стояло всего лишь три сиденья: два слева предназначались для принцесс и одно справа - для коменданта крепости. В это утро в глубине часовни выстроилась стража, на лицах лучников застыло привычное выражение скуки, словно их отрядили за фуражом для коней. - Братия, - возгласил капеллан, - вознесем моления свои с особым благочестием и рвением. Он откашлялся, помолчал немного, как будто та важная весть, что собирался он сообщить своей немногочисленной пастве, повергала и его самого в смятение. - Господь Бог призвал к себе нашего возлюбленного короля Филиппа, - начал он. - Печаль великая над всем королевством. Обе принцессы разом повернули друг к другу свои личики, полускрытые оборками чепцов из небеленого холста. - Пусть те, кто хулил или порицал его, раскаются в сердце своем, - продолжал капеллан, - пусть те, кто таил при жизни обиду против него, вознесут заупокойные моления об усопшем, ибо любой человек, велик ли он или ничтожен, равно нуждается в милосердии, представ перед Судом Господним... Принцессы упали на колени и склонили головы, желая скрыть свою радость. Они уже не чувствовали холода, они забыли обо всех своих страхах и бедах: безбрежная волна надежды оживила их сердца; и если они обращались сейчас к Богу, то лишь затем, чтобы возблагодарить Создателя, избавившей) их от свекра-тирана. Впервые за семь месяцев, прошедших со дня их заключения в Шато-Гайаре, к ним дошла с воли добрая весть. Стражники, толпившиеся в глубине часовни, перешептывались, задавали друг другу вполголоса вопросы, переминались с ноги на ногу - словом, подняли вовсе не подобающий случаю шум. - А вдруг возьмут да выдадут нам по медному грошу? - С какой это радости - оттого, что король помер? - Да мне говорили, так принято. - Держи карман шире, за мертвого ничего не дадут, вот, может, за нового помазанника еще раскошелятся. - А как звать нового короля? - Людовик Святой был по счету девятый, стало быть, выходит, наш будет зваться Людовиком X. - А будет он хоть воевать? Надоело в этой дыре сидеть без толку! Комендант крепости обернулся и грубо приказал: - Молиться! Но и самого коменданта терзали заботы. |
