Спуститесь в холл, там вам кто нибудь поможет.

Но больной все приближался. Тут Трингл заметил, что хотя руки его обнажены, из под балахона торчат ноги в черных штанинах, а на настоящих больничных пациентах, кроме этих балахонов, ничего нет.

Он нацелился автоматом самозванцу в живот и легонько коснулся курка. На месте желудка загорелась красная точка.

– Приказываю, стойте! – крикнул Трингл.

– Приказам не подчиняюсь с тех пор, как выбыл из морской пехоты, ответил Римо.

– Тогда прошу: остановитесь. Иначе буду вынужден открыть огонь.

Красная точка дрожала, потому что больной продолжал идти. Руки его были пусты, но темные, без блеска, глаза смотрели твердо и уверенно.

– Последнее предупреждение. Стой, где стоишь!

– Говорю ж, заблудился. Значит, не знаю, где нахожусь. Как я могу стоять, где стою, если понятия не имею, где это?

Трингл дал ему подойти на десять ярдов, а затем нажал на курок.

Залп был короткий, выстрелов на двенадцать, и стена за спиной самозванца осыпалась облаком пыли и кусков штукатурки.

Но он шел, как заговоренный. Красная точка по прежнему плавала на его желудке. Трингл недоуменно моргнул. Призрак он, что ли? Неужто пули прошили его насквозь? Он опять выстрелил. Залп вышел длиннее. На этот раз Трингл заметил мимолетное, смазанное стремительностью движение уклонившегося от пуль самозванца. Трингл прицелился с поправкой. Красная точка поднялась выше. Трингл выстрелил снова.

Пациент отклонился влево. Стрельба в узком коридоре звучала не так громко, как можно было предполагать, потому что автомат был с глушителем.

Трингл выругался. Наверно, это глушитель мешает. Но, едва додумав, он тут же отверг эту мысль. Лазер, по идее, должен исправлять все огрехи глушителя.

Трингл с силой нажал на курок, выпустив длинную очередь. Человек в больничном одеянии отнесся к ней наплевательски и продолжал приближаться.

– Почему ты стреляешь в больного? – изумился агент Келли Харпер, труся с автоматом наперевес с другого конца коридора.

– Потому что нечего ему здесь делать, – с жаром сказал Трингл.

– А почему ему ничего не делается? Или ты лупишь холостыми?

– Посмотри лучше, на что похожа стена, – огрызнулся Трингл.

И впрямь. Стена за человеком в ночной рубашке и по обе стороны от него была разбита до бетонного костяка и махрилась клочьями покраски и штукатурки.

– Может, у тебя лазер сломался? – спросил Харпер.

– Попробуй свой, – предложил Трингл.

– Это ФБР! – выкрикнул Харпер. – Стой!

– А ты попробуй заставь меня, – ухмыльнулся Римо.

– Хорошо. Ты сам напросился, – сказал Харпер, наводя прицел на ничем не защищенную грудь приближающегося человека.

К этому времени тот уже почти вплотную подошел к фебеэровцам. Харпер нажал на курок, намереваясь выпустить короткую очередь, но по какой то непонятной причине его автомат сам собою уставился в потолок. Он попытался снять палец с курка, но тот будто приклеился и отрываться не пожелал.

Затем Харпер заметил, что этот, в рубашке, стоит рядом и с жестокой улыбкой на губах легко массирует ему локоть. Харпер понял, что и уставленное в потолок дуло, и примерзший к курку палец – все из за этого почти нежного прикосновения к локтю.

Римо опустил агента на пол. Трингл между тем пятился задом, чтоб удобней стрелять.

– Только что ты убил агента ФБР, – ледяным тоном обвинил он.

– Не убил. Отключил, и все. Так же, как сейчас отключу тебя.

– Черта с два! – крикнул Трингл и выстрелил, не заботясь о лазерном луче. С такого расстояния не промахнешься.

Ничего подобного. Пули прошили стену, но в цель ни одна не попала.

Самозванец захохотал.