– Ладно, – пожал плечами дедушка, всё ещё держа тарелку в руках. – Хочешь, чтобы я их забрал?

– Нет, – быстро сказала Милли. – Оставь.

Дедушка покачал головой, едва заметно улыбнулся и поставил тарелку и стакан на прикроватную тумбочку Милли.

– Я пойду часок покопаюсь в мастерской, девочка моя, – сказал он. – Если что-нибудь понадобится, позови.

– Мне ничего не понадобится, – ответила Милли и снова повернулась к учебнику алгебры.

Убедившись, что он точно ушёл, она съела всё печенье в один присест.

– Вариантов, как умереть. Именно! – сказал голос во тьме. – Вот, начинаешь понимать! Умница. Первую пару вариантов я называю ленивыми. Мне вообще ничего не надо делать – просто держать тебя здесь и ждать, пока природа возьмёт своё. Их главное преимущество – они очень просты для меня, но вот для тебя – не очень. Медленные, мучительные, но кто знает? Может быть, они вполне соответствуют твоим мрачным настроениям. Множество возможностей пострадать. Тебе нравится страдать.

– Ты о чём? – спросила Милли. Каким бы ни был ответ, ей он вряд ли понравится, она это знала точно.

– Первый вариант – обезвоживание, – ответил голос. – Если тебе вообще не давать воды, ты начнёшь умирать, может быть, уже дня через три, а может быть – через неделю. Ты молодая и здоровая, так что, бьюсь об заклад, тебе понадобится довольно много времени. Если лишить организм воды, эффекты бывают весьма занимательными. Когда в него не поступают жидкости, которые можно фильтровать и выводить, отключаются почки, и тело начинает отравлять само себя, тебе становится всё хуже и хуже. Когда ядов накопится достаточно, может случиться полный отказ органов, сердечный приступ или инсульт. Но для тебя это будет смерть. Так славно. Так романтично.

– Ты что, смеёшься надо мной? – Голос Милли был тонким и тихим, как у испуганной маленькой девочки.

– Ни в коем случае, дорогая. Ты мне нравишься, Милли, и именно поэтому я решил исполнить твоё желание. Я как джинн, с той разницей, что в бутылке сидишь ты.

Голос усмехнулся.

– Другой классический вариант – голод. Но это очень, очень медленно. Организму нужно несколько недель, чтобы израсходовать все запасы питательных веществ, расщепить все белки и начать поедать самого себя. Несколько недель. Некоторые люди даже сумели продержаться пару месяцев.

Милли знала, что дедушка спасёт её раньше, чем она умрёт от голода.

– Это не сработает. Дедушка приходит сюда каждый вечер после ужина, чтобы поработать. Он найдёт меня.

– Как? – спросил голос.

– Услышит меня здесь. Я буду кричать.

– Кричи сколько хочешь, баранья котлетка. Камера звукоизолирована. Никто тебя не услышит. Да и вообще, через несколько дней ты слишком ослабнешь, чтобы кричать.

До зимних каникул оставалась всего неделя. Всю школу украсили венками, рождественскими ёлками, а кое-где поставили меноры для Хануки.

Милли не понимала, почему люди так радуются праздникам. Это же просто отчаянная попытка выдумать себе немного счастья пред лицом полнейшей бессмысленности жизни. Нет, её им не одурачить. Пусть ей все желают счастливого Рождества и весёлых праздников до тех пор, пока у них лица не покраснеют, как шуба Санта-Клауса, – она никого не поздравит в ответ.

Хотя, собственно, желать что-либо Милли особенно никто не стремился. Когда она шла по коридору в столовую, одна из блондинок-чирлидерш (Милли даже не знала её имени) сказала ей:

– Удивлена, что вижу тебя при свете дня, Дочка Дракулы.