Примостившись на увлекательном, но бесполезном для расследования романе Дюма о кознях коварной Миледи, чинимых дружной четверке мушкетеров, Птенчиков задумчиво уставился на информационную панель книгопечки. Это чудо технической мысли ему подарили друзья-историки, Олег и Аркадий, когда он попал в больницу с тяжелейшим литературным отравлением. Дело в том, что люди XXII века книг не читали - они их глотали в таблетированном виде. Увлеченный поисками Соньки, Иван изрядно превысил допустимую читательскую дозировку, за что и поплатился собственным здоровьем.

    После выписки из реабилитационного центра глотать книги ему категорически запретили: слишком велика была вероятность получить язву желудка. Выручала печка: подсоединенная напрямую к архиву ИИИ, она могла в считаные минуты снабдить Птенчикова любой заказанной книгой, по старинке распечатанной и переплетенной. Вскоре Иван стал единственным в XXII веке обладателем настоящей, бумажной библиотеки. Сидя в заснеженной избушке, он с наслаждением шуршал страницами, уверенный, что рано или поздно сумеет обнаружить след неугомонной Соньки. Однако зима заканчивалась, прочитанные тома уже перестали помещаться в отведенной для них пристройке и громоздились кренящимися стопками в самых неожиданных местах, а надежды учителя все не оправдывались.

    Иван остановил бегущую строку архивного перечня. «Анекдоты из жизни копов». Очень любопытно. Надо признать, до исследования произведений этого жанра он еще не доходил. Птенчиков подкинул в лоток чистой бумаги и запустил книгопечь.

    В дверь постучали.

    - Да-да, открыто, - рассеянно откликнулся Иван, втягивая ноздрями волнующий запах типографской краски.

    - Извините за беспокойство, мэтр! - раздался знакомый бас начальника полиции, и секунду спустя грузная фигура с оглушительным грохотом ввалилась в комнату - бравый генерал запнулся о баррикаду из хитроумных детективов Агаты Кристи. Многочисленные литературные мошенницы, заботливо рассортированные Птенчиковым по странам и эпохам, будто ждали сигнала: накренилась этажерка, с лихим свистом посыпались с полок увесистые тома, подломилась, не выдержав неожиданной бомбардировки, пластиковая ножка стола, - и вскоре доблестный представитель правопорядка оказался погребенным под горой фолиантов о разнообразных беззакониях.

    - О... о... очень рад, - пробормотал Птенчиков, оглядывая впечатляющую картину литературного побоища.

    - Что это было, мэтр? - прохрипел потрясенный начальник полиции.

    - Книги, - пожал плечами учитель. - Листаю вот на досуге.

    - До чего опасная у вас профессия! - уважительно крякнул полицейский, в свое время с трудом осиливший курс обязательной таблетизации по литературной программе общеобразовательной школы. - Даже не предполагал, что книги могут быть такими... прыткими.

    - Пустяки, - отмахнулся Птенчиков, размышляя о том, корректно ли при высоком полицейском начальстве извлекать из печи сборник «Анекдотов из жизни копов». - Не хотите ли чайку? У меня еще осталась баночка малинового варенья. - Иван попытался переместить гостя на кухню.