- Нет, благодарю, - решительно воспротивился полицейский, одергивая мундир. - Я, видите ли, имел в мыслях некий конфиденциальный разговор.

    - Как интересно! - Птенчиков честно постарался изобразить внимание, но запах теплой бумаги, доносящийся из печи, мешал сосредоточиться. - Послушайте, если не хотите на кухню - давайте пройдем в гостиную, там нам будет очень удобно беседовать.

    - Мэтр, я знал, что вы не откажетесь мне помочь! - растроганно пробасил начальник полиции, делая попытку пристроиться на краешек заваленного книгами стула.

    - «Ну что за напасть! - в отчаянии подумал Птенчиков. - Как бы выпроводить его из кабинета? Сейчас звякнет сигнальный колокольчик, и «Анекдоты» нужно будет извлекать из духовки, не то бумага пожелтеет и сморщится...».

    - Вы человек серьезный, с могучим интеллектом и энциклопедическими знаниями, - говорил меж тем гость, - не то, что мои подчиненные, которые лишь по углам хихикать горазды. Только вам я могу довериться!

    Блям - тихонько напомнила о себе книгопечка.

    - Гм... весьма польщен, - закашлялся вспотевший от напряжения Птенчиков. - Давайте все же пройдем... ну, хоть на веранду!

    - Пожалуйста, не беспокойтесь! Мне и так неловко, что я отнимаю ваше бесценное время. - Полицейский поерзал на стуле, устраиваясь поосновательнее.

    «Будь что будет», - обреченно вздохнул Птенчиков, мысленно ставя жирный крест, как на анекдотах, так и на добрых отношениях с управлением полиции.

    - Мэтр! - драматически понизил голос генерал. - Все дело в том, что... у меня пропала фуражка!

    Блям! - Печка звякнула несколько громче - обложка уже начала подрумяниваться.

    - Какое горе! - вскричал Птенчиков, стараясь отвлечь внимание насторожившегося посетителя от загадочного звука. - А вы в шкафу поискать не пробовали?

    Начальник полиции обиженно насупился:

    - Вы не понимаете. Задета честь мундира. Генерал без фуражки - что полковник без порток. А если кто-то решит воспользоваться ею в корыстных целях?

    - Это как? - опешил Птенчиков, представив, как грязный, потасканный бомж пытается разжалобить прохожих рассказами о своем героическом прошлом, протягивая к ним похищенную деталь генеральской амуниции в надежде выклянчить копеечку.

    - А вот так. Осуществит какой-нибудь негодяй маскировку под главу полицейского управления - и устроит государственную диверсию.

    Птенчиков озадаченно почесал в затылке.

    - Мне кажется, что одной фуражки для такой крупномасштабной операции маловато. А может, за этим похищением кроется жажда мести?

    - Что вы имеете в виду? - заинтересовался генерал.

    - У такого человека, как вы, должна быть масса недоброжелателей. Скажем, разоблаченные преступники, осужденные и вновь вышедшие на свободу...

    Блям!!! - потеряла терпение печка, зажигая аварийную лампочку. Птенчиков вздрогнул и постарался заслонить мигающий огонек от глаз посетителя. К счастью, начальнику полиции было не до того - он раскатисто хохотал, держась за мощные бока:

    - Разве цыпленок, вылупившийся из яйца, может испытывать жажду мести к руке, поместившей его в инкубатор?

    - Неужели вы изолируете преступников в яйцах? - ужаснулся Птенчиков.

    - Нет, что вы. Но после того как судмедхирурги проводят комплексную прочистку мозгов с ампутацией порочных частей сознания, а на освободившееся место высевают разумное, доброе, вечное, бывший преступник становится подобен неоперившемуся птенцу... простите, мэтр, я хотел сказать - младенцу.