|
И снова представил, как изящная рука г-жи Пенделли держит над его чашкой щипцы с кусочком сахара. Очень недурна собой эта г-жа Пенделли. Голубое шелковое платье подчеркивает пышные формы. Пухлые губы улыбаются, открывая очень белые зубы. А как она ходит по гостиной непринужденно - настоящая светская дама! Адиль бей выпил воды - из-под крана, она припахивала аптекой. Наверху кто-то ходил. Он выглянул в окно и увидел в доме напротив каких-то людей: облокотившись о подоконник, они молча наслаждались прохладой ночи. В консульстве занавесок не было, и эти люди видели все, что делал Адиль бей. А были ли занавески утром?! Он не мог припомнить. Вдруг неожиданно погасли лампы в коридоре и все уличные фонари. Пара в окне напротив все так же сидела, опершись о подоконник, - он не заметил, чтобы кто-нибудь пошевелился. Свет так и не зажегся. Как оказалось, это была не авария, а просто каждый вечер, ровно в полночь, в городе отключали ток. На одной из ближних улиц послышались шаги. Раздался не то лай, не то мяуканье. В итальянском консульстве на этот случай, скорее всего, припасены лампы, а у него даже спичек нет. Адиль бею оставалось только попытаться уснуть. Он лег на диван не раздеваясь и задремал. Сколько это продолжалось - он и сам не знал. Когда в комнату проник лунный свет, он вскочил, подбежал к окну: сначала обнаружил блестящую точку - огонек сигареты, согнутую в локте руку, голову мужчины и вплотную к нему - женщину, распустившую по плечам волосы. Лунный свет проник в комнату позади этой пары. Адиль бей скорее угадал, чем увидел, белый прямоугольник кровати. "Они меня видят! - подумал он. - Не могут они меня не видеть!" Как бы бросая им вызов, он прижался лицом к окну, не задумываясь о том, как выглядит нос, расплющенный о стекло, - смешно или страшно. Глава 2 Адиль бей проснулся от ослепительного солнца, весь в поту, и, еще не встав с дивана, даже не поднимая головы, взглянул на погруженный в глубокую тень дом напротив. Потом вскочил, раздосадованный, и принялся наспех приглаживать взлохмаченные волосы. Окно напротив было распахнуто. Женщина прибирала комнату, и по тому, как она посмотрела на Адиль бея, он понял, что она наблюдает за ним. Зато уж в кухне-то она его не увидит. Он ушел туда. За неимением полотенца намочил платок, обтер им лицо, поправил галстук и вернулся к окну, терзаемый угрюмыми подозрениями. Женщина расстилала простыни, наклонясь над широкой кроватью с двумя подушками, а у правой стены Адиль бей разглядел еще одну кровать, поуже. Соседка опять повернулась к нему лицом, но, встретив его взгляд, опустила глаза. Это была полнотелая молодая женщина ярко выраженного грузинского типа. Не имея, по-видимому, ни халатика, ни другой домашней одежды, она натянула прямо на голое тело трикотажное платье из искусственного шелка. От этого ярко-желтого платья, липнувшего при каждом движении ко всем изгибам ее фигуры, на Адиль бея повеяло чем-то удивительно знакомым. По всей вероятности, пара, жившая в доме напротив, не имела ничего, кроме этой комнаты, так как тут находились и полки с книгами, и стол, заставленный чашками и тарелками, и керосинка, на которой что-то варилось. На одной из стен висела одежда, и то, что увидел Адиль бей, заслонило для него все остальное - это была зеленая фуражка, занявшая тотчас же главное место во всей обстановке, - фуражка сотрудника ГПУ. До сих пор Адиль бей не обращал внимания на смутный гул, доносившийся с улицы, теперь он посмотрел вниз. |
