|
У него были совсем седые волосы и борода и исхудалое лицо, похожее на череп, туго обтянутый кожей. Он спал, и веки его были как тонкие листки пергамента. - С тех пор как Жан его принес, он так и лежит, - сказала жена мельника. - Никогда еще не видела такого измученного человека. Я хотела было дать ему бульону, велела Жану его подержать, но он так и заснул с ложкой во рту. - А где сейчас Жан? - Пошел наверх - посмотреть, не надо ли чем помочь. Я уговаривала его не ходить, уж очень тропа крутая. Разве вы его не встретили? - Нет, - сказал Харкорт. - Наверное, он пошел другой тропой, что ведет к замку, а мы ехали из аббатства. Иоланда узнала, что я там, и прибежала мне сказать. Дедушка пришлет людей, чтобы перенести его домой. - Можно и здесь его оставить, - сказала жена мельника. - Хлопот с ним не так уж много, а будить его просто грех. Пусть отдохнет. Бедняга, ему, видно, сильно досталось. - Спасибо, - ответил Харкорт, - но там, в замке, его ждет дедушка. Он, наверное, и не надеялся когда-нибудь повидать дядю Рауля; столько времени от него не было вестей. Хотя, если вспомнить, он никогда не давал о себе знать, когда уезжал. Старику, должно быть, не терпится снова его увидеть. И матери тоже. Она сейчас, скорее всего, хлопочет изо всех сил, чтобы приготовить ему комнату и настряпать еды по его вкусу. - Матушка по-прежнему в добром здравии? - спросила жена мельника. - И старый господин тоже? Вы всегда были так добры к нам. Помню, твой дедушка сразу предупредил нас, когда из-за реки пришла Нечисть. Только потому мы и успели вовремя укрыться в замке... - Если Жан и был нам чем-то обязан за это предупреждение, он уплатил свой долг сполна, - прервал ее Харкорт. - Он храбро бился на стенах. Там его и ранили. Нам не хватало таких людей, как он. К ним подошла Иоланда с высокой кружкой в руке. - Прошу тебя, мой господин, - сказала она, - выпей глоток нашего эля, хоть он и не ахти как хорош. - Почему не ахти как хорош? - отозвался Харкорт. - Если память мне не изменяет, эль у Жана всегда получается замечательный. Он взял кружку и поднес к губам. Эль был действительно замечательный. Харкорт внимательно посмотрел на дядю, который спал, что-то бормоча во сне и шевеля пальцами. - У нас есть время, пока не придут люди из замка, - сказал Харкорт Иоланде. - Ты не покажешь мне свои работы? - Это будет для меня большая честь, мой господин, - ответила она. Харкорт допил эль, поставил кружку на стол и вышел вслед за Иоландой. Солнце, клонившееся к западу, светило тепло и ласково. Его лучи играли на поверхности реки, которая бурным потоком неслась мимо, приговаривая что-то низким, уверенным голосом, какой всегда бывает у больших рек. Едва заметный тонкий аромат диких лесных цветов, которыми были усеяны тенистые места под деревьями, плыл над поляной, где стояла мельница и домик мельника. Приятное место, подумал Харкорт Хорошо бы побыть здесь некоторое время - полюбоваться на реку, послушать, как она шумит, насладиться этим цветочным ароматом. Иоланда повела его за мельницу, к сарайчику, который стоял поодаль, ниже по реке. Его стена, обращенная на юг, была доведена только до половины высоты, чтобы внутрь проникало побольше света. - Вот этот широкий карниз, - сказала Иоланда, - для того, чтобы туда не попадал дождь, а здесь проходит воздух, чтобы дерево лучше сохло. Она открыла дверь и, отступив в сторону, жестом пригласила Харкорта войти. |
