|
Беседы эти часто велись в семье Родса, которая все больше привязывалась к Кау-джеру. Как же она будет сожалеть, когда наступит день расставания! Стоит ли говорить, что мистер Родс был хорошо воспитанным человеком, здравомыслящим, глубоко верующим, как и вся его семья, которая до отъезда проживала в Мэдисоне, в штате Висконсин. Решение покинуть родину он принял, когда дела его пошли из рук вон плохо. Попытать счастья мистер Родс хотел не столько ради себя, сколько ради детей. Миссис Родс, женщина серьезная и волевая, поддержала мужа и была готова разделить с ним тяжелую жизнь эмигрантов. Они покинули Мэдисон вместе с детьми, которых обожали и которые отвечали им тем же. В колонии эта семья завоевала, можно сказать, всеобщую симпатию, и со временем ее влияние будет постоянно возрастать.
Домик Родсов стоял на правом берегу реки среди двух десятков других; ухоженное пространство между ними и берегом реки образовывало маленькую площадь. Этот прообраз деревни затеняли нотофагусы и березы. Домик представлял собой четыре дощатые стены с крышей, выданные Обществом помощи переселенцам. Обустройством занимались сами колонисты — расставляли кой-какую мебель, кровати, хозяйственную утварь. У Родсов Кау-джер проводил все свободное время, остававшееся от прогулок вместе с мистером Родсом и другими колонистами в различные части острова. С наступлением ночи он возвращался на шаланду, где его ждали Карроли с сыном, в любую минуту готовые к отплытию. Да, но куда плыть? Вопрос для Кау-джера непростой. Вернуться на Исла-Нуэву? Но он покинул остров навсегда. И как можно забыть те мысли, которые обуревали его на пути к мысу Горн? Его внутренняя тревога выражалась в том, что он часто говорил о скором отъезде. Как-то мистер Родс сказал ему: — Вы стали другом нашей семьи. Почему вы хотите покинуть нас? Почему бы вам не остаться с нами на время зимовки? Кау-джер промолчал. — Дождитесь хотя бы прибытия корабля. Мысль о скором расставании просто невыносима, — вступила в разговор миссис Родс. — Вы спасли нам жизнь, — добавил Марк. — О, останьтесь, пожалуйста, господин Кау-джер! — взмолилась Кларри. Кау-джер решительно покачал головой. — Я не могу этого сделать. Я должен уехать как можно скорее. Да, как можно скорее… — Чтобы вернуться на Исла-Нуэву? — спросил мистер Родс. — И там охотиться, ловить рыбу, продавать шкуры. Но этим вы можете заниматься и здесь… Что же вам мешает провести эту зиму с нами?.. На все уговоры Кау-джер продолжал давать уклончивые ответы, а то ссылался на Карроли: якобы индеец и его сын не могут оставить жилище на Исла-Нуэве. Там они выбрали место для поселения, там Кау-джер решил разделить их одинокое существование. К тому же этот остров наилучшим образом подходит для Карроли с его ремеслом лоцмана. Оттуда капитаны, намеревающиеся пройти проливом Бигл, вызывают его, поднимая белый флаг, обшитый голубой каймой. Если Карроли оставит свой пост на Исла-Нуэве, корабли будут искать другие пути. — Но корабли не заходят зимой в эти края и с марта по октябрь работы для лоцмана нет. Навигация прекращается по меньшей мере месяцев на пять, и можно вернуться на остров только к концу марта, — не уступал мистер Родс. Кау-джер продолжал под благовидными предлогами отнекиваться, и у гостеприимных хозяев появлялось ощущение, что этот человек скрывает какую-то тайну. — А почему индеец с сыном не могут вернуться одни? — Нет, — ответил Кау-джер. — Я не хотел бы расставаться с ними… Нашей дружбе уже много лет, и для него это будет таким же ударом, как и для меня. — Тогда пусть он останется здесь, — сказала миссис Родс. — И перестаньте думать об отъезде. |
