– Пожалуйста, сэр. – Вежливость его была ледяной. – Вы заказывали столик?

– Нет, я хотел бы...

– Боюсь, что в настоящий момент мест нет. Я посоветовал бы вам в дальнейшем всегда заранее...

– Кто руководит заведением с тех пор, как мистера Лоудера не стало?

Он прищурился.

– Мистер Мэссей.

– Он здесь?

– Полагаю, что да. Вы желаете поговорить с мистером Мэссеем?

– Точно!

– Как прикажете доложить?

Но в тот же момент он позабыл обо мне. В дверях появилась пара: чопорный потный тип в смокинге с очаровательной девицей. Лицо метрдотеля превратилось в сплошную улыбку. Он оставил меня и прямо таки полетел к новым гостям.

– Мистер Джонсон, – щебетал он. – Какая радость снова видеть вас!..

Я немедленно воспользовался его слепой любовью к мистеру Джонсону и направился в противоположный конец зала.

– Эй, вы! – окликнул меня чей то голос. – Хэлло!

Голос принадлежал молодой девушке, сидевшей за одним из боковых столиков в обществе темноволосого юнца.

Парень был совершенно пьян.

Я не сразу узнал ее, но потом сообразил, что это она сегодня в телестудии показывала мне Ингрид Вэнс. Волосы девицы были распущены и падали на узкие плечи. Она была в черном вечернем платье, совершенно открывавшем ее спину, бока и бюст.

Я ответил «Хэлло» и уже хотел пройти мимо, но она поманила меня пальцем. Другая рука у нее была занята – за нее держался кавалер. Я подошел.

– Вы ведь тот самый парень, который сегодня утром запирался с Ингрид в ее уборной? Ну как, поразвлекались?

– Замечательно! А почему вы не в студии? Ревю вот вот должно начаться.

– Ревю? Ах, вы имеете в виду ревю Овермана. – Она засмеялась. – Я в нем не участвую. Я только иногда хожу на репетиции – смотреть, как беснуется мой муж. Однажды он лопнет на сто кусков, и этот момент я ни за что не хочу пропустить.

– Так вы жена Элли Овермана?

– Ну конечно! Вам меня жалко? Такой старик муж – и такая красивая молодая жена?

Ее спутник смотрел на меня с пьяным вызовом. Я сказал:

– Мне было очень приятно увидеть вас, миссис Оверман.

– Не уходите, посидите с нами!

– Рут, – заканючил ее спутник. – Ты же обещала, что мы будем одни...

– До встречи, – сказал я и ускользнул.

Я прошел мимо пианиста, открыл маленькую дверь рядом с эстрадой и попал в маленький коридор. На одной двери значилось: «Девочки», на другой – «Мальчики». Третья дверь была в конце коридора. Не знаю, почему я не постучал. Вероятно, моя профессия вырабатывает дурные манеры.

Кабинет был выдержан в тех же розовых и черных тонах, что и остальные помещения. Ковер, толстый и мягкий, совершенно заглушал звук шагов. В кресле за письменным столом сидела, откинувшись назад, малокровная блондинка, которую я сразу узнал, вспомнив газетную фотографию: миссис Сибил Лоудер.

Маленький жилистый мужчина, облокотившись о письменный стол, низко наклонился над ней и что то говорил. Он говорил тихо и слов я не расслышал. На нем был белый смокинг и белые брюки. Лицо было жестким и неприятным. Маленькие черные усики только подчеркивали его злобное выражение. Сибил Лоудер смотрела на него снизу вверх с видом глупой мышки, которую гипнотизируют.

Я кашлянул.

Мужчина резко обернулся и посмотрел на меня бесцветными рыбьими глазками. Его узкие бескровные губы шевелились, словно перед тем, как обругать меня, он пробовал ругательства на вкус.

– Чем могу служить?

– Честер Мэссей? Моя фамилия – Барроу. Частный детектив. Жена Харриса Смита уполномочила меня выяснить, что произошло с ее мужем.