Норман преградил ей дорогу. Мощный и несгибаемый, он возвышался над ней, подобно исполинскому дереву.

— Ты, может, и решила что-то. Но нас двое, понимаешь?

— Норман, пожалуйста! — Кристина обошла его, достала с верхней полки кладовой два чемодана и сумку и направилась в спальню.

Норман проследовал за ней и, прислонившись к дверному косяку, принялся наблюдать за тем, как она упаковывает вещи.

Длинноногий, с узким тазом и богатырскими плечами, он напоминал грозного завоевателя. Или жестокого властелина.

— Я могу что-нибудь сделать, чтобы ты изменила свое решение?

В его тоне сквозили угрожающие нотки, и Кристине стало не по себе.

— Нет! Свое решение я не изменю.

У нее перехватило дыхание, после того как последнее слово слетело с губ. Она все дальше и дальше отдаляла от себя Нормана, и ее сердце обливалось кровью.

А что ей оставалось? Принять его предложение? Предложение, похожее на вручение пожертвования, особо нуждающимся. Нет! Это было исключено. А о чем-то другом он и не заговаривал.

Уложив в сумку белье и чулки, Кристина приступила к укладыванию в чемодан костюмов и платьев. Вещей было слишком много, и она старалась плотнее утрамбовать их. Ей хотелось увезти все за один раз и больше не возвращаться сюда, чтобы не рвать душу. Не возвращаться хотя бы в первое время, пока не утихнет боль.

— Ты считаешь, что наши отношения завершены? — спросил Норман.

Теперь он говорил с горечью, даже с нежностью, и по спине Кристины пробежал неприятный холодок. Ее сердцем овладевали отчаяние и безысходность.

Сняв с вешалки очередное платье, она тщательно свернула его, запихнула в чемодан, выпрямилась и посмотрела на Нормана.

Лучше бы она этого не делала.

В его лице появилось нечто пугающее — холодная отчужденность, какой никогда не было раньше.

— Я просто считаю, что на протяжении некоторого времени нам не стоит общаться, — ответила она.

— Думаешь, если ты уедешь отсюда, нам обоим будет лучше?

Кристина продолжала смотреть на него.

— Я не знаю…

— Но через семь месяцев у тебя появится наш ребенок!

— Норман, прошу тебя… — произнесла она почти шепотом. — Не стоит осложнять и без того не очень приятную ситуацию…

Он прекрасно знал, что в состоянии сломить ее просто словами, и с трудом противостоял соблазну.

— Неужели ты надеялась на то, что я буду молча смотреть на то, как ты уходишь от меня?

К глазам Кристины подступили слезы. Сдерживать рвущиеся из груди рыдания доставляло ей адские мучения.

— Я не ухожу от тебя, — выдавила она из себя.

— Просто выезжаешь из моей квартиры?

Ей было страшно разговаривать. Каждое последующее слово грозило вылиться в стон.

— Да, я просто уезжаю из твоей квартиры, — ответила она немного погодя.

— Ты нуждаешься в независимости и отдельной территории? Я правильно понимаю? — Норману не нравилась эта затея, но он был готов терпеть.

Некоторое время Кристина молчала, потом тихо ответила:

— Да.

Достав из шкафа последнюю пару туфель, она упаковала их в чемодан.

Когда все было готово, Норман взял вещи и направился к выходу.

— Я бы и сама справилась… — начала, было, Кристина, но он перебил ее:

— Я поеду вслед за тобой на своей машине.

— Но в этом нет…

— И не пытайся спорить! — отрезал Норман, и Кристина покорно замолчала.

Пока они спускались в лифте, направляясь в гараж, она не произнесла больше ни слова.