Эта научно-фантастическая повесть с волшебными лучами и прочими выдумками в целом была обычным плодом художественного воображения, однако сама идея активной борьбы с болезнями и патогенными нарушениями не снаружи, а изнутри — с помощью клеточных роботов — неплохо перекликалась с перспективами, которые открывались научными достижениями проекта «Протей».

Применение молекулярных чипов для диагностики и лечения было, несомненно, самым волнующим и социально значимым направлением в области нанотехнологий. Открывавшиеся при этом возможности успешной борьбы с такими смертельными болезнями, как рак и СПИД, намного превосходили по своему масштабу простой количественный скачок в быстродействии и миниатюризации. Внедрение в организм таких крошечных приборов, способных мгновенно отслеживать, фиксировать и устранять патогенные изменения путем оперативного химического воздействия, станет для всего человечества священной чашей Грааля, полученной из рук ученых.

Хотя уже несколько исследовательских групп нащупали пути создания молекулярных ОЗУ и интегральных цепей, однако перевод этих разработок из теоретической плоскости в область практического использования сдерживался самым узким участком — проблемой источников питания. Для крошечных молекулярно-компьютерных «подлодок» был нужен двигатель нового типа — надежный, сверхминиатюрный и совместимый с иммунной системой.

После бесконечной серии экспериментов Пирс и его главный специалист по вопросам иммунологии, Ларраби, сумели наконец отыскать довольно простую и вместе с тем чрезвычайно надежную формулу. Используя клетки человеческого организма — в данном случае для опытов были взяты клетки Пирса, помещенные в питательную среду и репродуцированные в инкубаторе, — двое ученых подобрали комбинацию белков, которые срастались с этими клетками и служили генераторами, преобразующими биохимические реакции в электрические импульсы. Расчеты показали, что вырабатываемой энергии должно хватить для работы молекулярно-органических наночипов. При этом отпадет необходимость во внешних источниках питания, а сами устройства будут полностью совместимы с иммунной системой организма.

Формула «Протея» была довольно проста, в чем и заключалось ее главное преимущество и одновременно научное изящество. Пирс легко мог представить, что уже в ближайшее время все экспериментальные исследования в области нанотехнологий будут базироваться именно на этой формуле. И если еще недавно всем казалось, что до практического применения молекулярных наночипов дело дойдет не раньше, чем лет через двадцать, то теперь эта цель стала чуть не вдвое ближе.

Это открытие, сделанное всего три месяца назад — в разгар разборок Пирса с Никол, — оказалось одним из самых значительных событий в его жизни.

— "Это здание для вас выглядит довольно скромным, — прошептал Пирс отрывок из любимой книги, продолжая просматривать патентные заявки. — Но с нашим ростом небольшим оно кажется огромным".

Именно так писал Доктор Сус.

Пирс остался вполне доволен просмотренными материалами. Как всегда, Кац отлично выполнил свою работу, сумев в аннотациях к каждому патенту адекватно передать научную терминологию общедоступным языком. Однако внутри каждой заявки имелись соответствующие научные выкладки, диаграммы и формулы. Эти страницы, написанные самим Пирсом и Ларраби, были многократно обоими проверены.

Пакет заявок, на взгляд Пирса, был хорошо подготовлен и вполне заслуживал дальнейшего продвижения. Он даже немного разволновался, понимая, что выпуск в свет такого мощного патентного материала в области нанотехнологий неизбежно приведет к заметному резонансу в научной среде и вызовет интерес инвесторов.