— Да.

— Из чего можно заключить, что большинство считает, что в этом нет никакой опасности.

— Конечно.

— Потому что если никого из вашего народа никогда не посещала мысль о путешествиях внутри вашей собственной звёздной системы, мысль о том, что существа, живущие у других звёзд, могут преодолеть пропасть между своим миром и вашим, также вряд ли приходила кому-нибудь в голову.

— Какая замечательная идея! Да, вы правы: мы о таком никогда не думали.

Судейко снова перешёл к загородке для присяжных и начал расхаживать туда-сюда уже перед ней. Трудно было заставить кого-нибудь отвести взгляд от Урсулы во всей её сюрреалистической красоте, однако историк хотел, чтобы все смотрели на него, чтобы его аргументы били с максимальной силой.

— Итак, — сказал он, — когда ваш народ голосовал, никто не задумывался над возможностью того, что существа из другого мира или их автоматизированные зонды могут прилететь и поработить, разорить или уничтожить ваш мир, верно?

— Да, — ответила Урсула. — Это так.

— И вследствие особых обстоятельств вашего мира вы без всякой опаски прокричали о своём существовании соседним звёздам, даже не подумав о том, что можете тем самым поставить это существование под угрозу.

— Да.

— Но мы, имея историю гибельных первых контактов даже между различными частями нашего собственного народа, имея космическую программу и сознавая, что другие тоже могут её иметь, понимаем, что привлечение к себе внимание на галактическом уровне может привести к нам нежелательных и даже опасных гостей.

— Возражение! — сказала Ханна, поднимаясь на ноги. — Ваша честь, мой оппонент аргументирует свою точку зрения!

— Да, — сказал судья Вейсман. — Несомненно — и весьма эффективно, должен признать. В заседании объявляется перерыв до девяти утра завтрашнего дня.

* * * 

Эмили и Ханна отправились ужинать в суши-бар неподалёку от здания суда.

— Знаешь, — сказала Ханна насмешливым тоном, — если Судейко прав, с народом Урсулы уже, возможно, покончено. Помнишь, он сказал, что Ретикулум отправили в ещё двенадцать звёздных систем помимо нашей? Если, скажем, существа с 20 Leonis Minoris — всего в двенадцати световых годах от них — оказались его подлыми берсерками, и если даже их дредноуты могут развивать скорость не больше трети световой, у них уже было достаточно времени, чтобы явиться и испепелить планету Урсулы.

— Но ты уверена, что он неправ, да? — спросила Эмили.

— Нет, — ответила Ханна, — не уверена. Невозможно доказать, что враждебных инопланетян не существует. Однако благодаря тебе и твоей команде мы точно знаем, что существуют мирные инопланетяне.

* * * 

Заключительное слово сторон получилось практически таким, каким Эмили его и представляла. Ханна Плакстон превозносила преимущество альтруистического обмена нашим искусством и культурой, наукой и духовными ценностями не только с народом системы 47 Ursae Majoris, которые, в конце концов, сами протянули нам руку, но и с как можно большим числом других перспективных звёздных систем.

А Пётр Судейко снова высказал своё убеждение в том, что подобные действия не должны предприниматься без широкого международного консенсуса — пусть даже он, как историк, прекрасно знал, что его, вероятно, будет невозможно достичь.

Судья Вейсман проинструктировал присяжных и отправил их совещаться; их вердикт, каким бы он ни был, станет топливом для дальнейших дебатов.