Кип закатил глаза, целиком предавшись созерцанию. Где-то там, в неведомой глубине подсознания, он видел безопасный выход из лабиринта. Он развернул корабль вправо, затем — резко вниз, избегая невидимого препятствия. Хэн крепко, успокаивающе сжал мальчишеские плечи. Горячие газы брызгали вокруг, точно в аду открылась течь, и казалось, с минуты на минуту должен был откуда-нибудь выбежать черт с разводным ключом и бутылкой рома в кармане халата.
Кви Ксукс тоже наблюдала за слепым пилотированием Кипа, и ее темно-синие глаза с каждой минутой ширились от ужаса, а выражение лица с каждой секундой становилось все испуганней и беззащитнее.
— Не волнуйся, — сказал Хэн, обратив на нее внимание. — Парень знает, что делает. Если такой путь есть, то он выведет нас.
— Но как у него получается? — музыкально скрипнула Кви — в высокой тональности, словно виртуозный смычок гульнул по струнам Страдивари.
— Тут твоя наука бессильна. Сам я тоже не спец по части Силы, но я и не собираюсь ломать над этим голову. Что-то вроде шаманизма, только сложнее.
Внезапно завеса газа разошлась перед ними, раскрывая черную бесконечность открытого космоса. Наконец-то они вырвались из Прорвы!
В сумасшедшей гонке, уходя от военно-воздушных сил Кессела, Люк и Ландо попытались прорваться через скопище фрегатов. Они невольно жмурились всякий раз, когда новый взрыв сотрясал энергетические экраны «Сокола».
Мамонтова туша крейсера «Лоронарка» лежала прямо поперек их дороги, препятствуя их сомнительному бегству в Черную Прорву. Словно психиатр, упавший под ноги самоубийце со словами «Только через мой труп!». Десять ионных орудий обратили на них все свое гибельное внимание.
Одно из попаданий оказалось особенно вредным для «Сокола», и он выключился, то есть погас свет и отовсюду брызнули искры. Ландо нащупал в темноте рычаги управления и крикнул:
— Экраны сбили, а пленных такие не берут!
— Тогда давай в Прорву, — откликнулся в темноте Люк. — Это наш последний шанс.
— Вот уж никогда не думал, что придется складывать пальцы на «чур»! Арту, посмотри, не осталось ли у нас пороху хоть на передний экран. Нам еще придется принять последнее «прости» от этого крейсера, когда будем проползать под ним. Одно удачное попадание — и нас можно подавать с петрушкой во рту.
— Погоди, — подал голос Люк, заерзав в кресле. — Что-то движется прямо на нас!
Ровно струящиеся газы возмутились. Кристалл поджигателя вырвался из кластера, оставляя за собой след раскаленных газов, — точно мышь, чудом вырвавшаяся из горячего супа. Несколько мгновений спустя три имперских разрушителя в полном боевом вооружении вынырнули следом, будто разъяренные бантха, разбуженные посреди зимовки.
Вздох облегчения Хэна превратился в горестный вопль, когда он увидел, кто их встречает у выхода из Прорвы. Весь оборонительный флот Кессела явился поздравить беглецов с прибытием, обильно салютуя из чего попало.
— Откуда они только берутся, черт бы их побрал! Не могли подождать!
Выдохшийся после сеанса пилотирования. Кип выдавил:
— Хэн, почему всякий раз, как сбегаем, мы вляпываемся еще хуже?
— Просто грамотное расписание, парень. — Хэн грохнул кулаком по бронированной панели управления. — Но где же справедливость? Они должны были забыть о нас два дня назад!
Чубакка взвыл, вцепившись волосатыми пальцами в экран — скорей даже превратившись в один гигантский волосатый палец, который указывал на корабль в авангарде атакующих сил. Это был «Сокол».
Губа Хэна отвисла.
— Сейчас я покажу этому склизкому ящеру, как летать на моем корабле. |