Поначалу он собирался пройти до конца основного туннеля, но, едва достигнув первого ответвления, передумал: что толку гулять просто так – видно же, что впереди ничего, кроме голых стен, нет. Другое дело эти многочисленные коридоры: не зря же они понаделаны! Главное, не заходить слишком далеко и больше никуда не сворачивать (если, конечно, будет куда), чтобы не заблудиться и успеть вернуться к вратам до рассвета.

Первый «рукав», куда нырнул разведчик, сначала показался ему копией основного туннеля, разве что чуть более узким. Но Плюх быстро понял, что это не так. Вернее, сам коридор был таким же пустым, но вот его стены сразу привлекли внимание разведчика. В них не было новых открытых, как в главном, ответвлений. Зато тут имелись… врата! Множество черных, слегка закругленных поверху прямоугольных врат, – уменьшенных раза в два копий тех, через которые разведчик проник на объект.

Егор подошел к ближним от него. Интуиция буквально кричала ему: «Отойди, не вздумай их трогать!» Однако на сей раз Плюх не послушался своей верной помощницы. Ему нестерпимо хотелось коснуться гладкой черной поверхности. В конце концов, что в этом может быть страшного? Даже если эти врата окажутся открытыми, никто ведь не заставит его войти в них. А даже если он и войдет – что помешает ему сразу же выйти? Конечно, если рассуждать логически, подобные доводы не выдерживали никакой критики. Но рассуждать логически у Плюха сейчас не получалось. Ему, словно капризному малышу, хотелось вытянуть ручки и начать сжимать-разжимать пальчики: «Дай! Дай!! Да-ааай!!!»

Косморазведчик действительно протянул руки и коснулся… нет, ничего он не коснулся, поскольку пальцы просто исчезли за черной поверхностью, словно никакой поверхности не существовало, а была лишь сгустившаяся, концентрированная тьма. Плюх выдернул кисти, осмотрел ладони и, увидев, что они в полном порядке, снова просунул руки сквозь врата, теперь уже по локоть. А затем шагнул в темноту и сам.

По ту сторону врат было так же светло, как и снаружи. Правда, никаких длинных туннелей там не оказалось. Разведчик очутился в небольшой квадратной комнате, похожей на пустую коробку все с теми же светло-серыми стенками. Поскольку ничего интересного там не было, Плюх повернулся, чтобы выйти назад, в коридор. Однако пальцы, приблизившись к черной поверхности, неожиданно наткнулись на преграду. Его не собирались выпускать обратно!

Плюху стало по-настоящему страшно. Первым его порывом было – начать барабанить кулаками по вратам и заорать что-нибудь вроде: «Замуровали, демоны!» Правда, популярного в двадцатом веке нашей реальности фильма он не смотрел, но его вопль отчаяния выражал бы близкий к этому смысл. Но все же разведчик сдержался. Он сделал несколько глубоких вдохов-выдохов и попытался рассуждать. Сначала он вспомнил, как нестерпимо ему захотелось войти в эти врата. Его сюда почти что затянуло. И это казалось странным, потому что как бы ни было ему любопытно, желание увидеть, что же там, за черной пеленой, не могло быть таким, каким оно в тот момент было. А это сильно попахивало тем, что его сознанием манипулировали. Кому-то непременно требовалось, чтобы он зашел в эту тесную коробку. Зачем требовалось – вопрос более сложный. Один из возможных вариантов, который крутился уже в голове косморазведчика, ему определенно не понравился: на объекте существует система безопасности. Любой, кто несанкционированно проникает сюда, должен быть изолирован. Для этого и существуют подобные… камеры. Недаром эта вот и расположена неподалеку от главного входа. Система его засекла, заманила и заперла. И кто знает, что последует дальше – возможно, банальная утилизация. Например, в камеру пустят отравляющий газ, или сожмутся ее стенки, превратив его тело в сверхплотный маленький мясной кубик.

Разведчику показалось, что камера чуть дрогнула. Невольно он вжал голову в плечи, ожидая, что стены и пол неотвратимо начнут к нему приближаться.