— Не бойтесь, он не убежит.

Боб готов был пообещать увести Гордона даже на эшафот, лишь бы Сюпербус вышел, но тот медлил. Диана дала ему инструкции, которые он должен был неукоснительно выполнить. В этом отношении сыщик был педантом.

— Но, ради Бога, не пускайте его к телефону!

Боб обещал и это.

— Если он будет причинять вам неприятности, я к вашим услугам, — сказал Сюпербус, выходя. — Итак, дядя Исаак, не делайте глупостей!

— Боб подошел к двери и прислушался. Он выждал несколько секунд и вдруг резко распахнул ее. Сыщик смущенно завязывал шнурки ботинок. Ясно было, что он собирался подслушивать.

— Вам что-нибудь нужно, сэр? — спросил он.

— Нет, — решительно произнес Боб таким тоном, что Сюпербус вынужден был удалиться.

Боб запер дверь.

— Брат, что с тобой?

— Боб… Я оказался в ужасном положении, — простонал Гордон.

— Но что случилось? Что все это значит? — спросил в замешательстве Боб. — Почему ты не позвонил, не известил меня ни о чем?

— Я звонил, но тебя не было дома. Затем этот проклятый черт все время не пускал меня к телефону. Ах, этот несчастный «римлянин», этот детектив-самозванец — я бы убил его!

— Ну что, собственно, случилось?

Гордон стал расхаживать взад и вперед, чтобы собраться с мыслями. Он был настолько взволнован, что не мог говорить. Появление Боба его потрясло.

— Когда я пошел на вокзал, чтобы… ты ведь знаешь, чтобы встретить ее…

— Элойз?

Гордон вздохнул. Слышать это имя было ему мучительно.

— Я нашел ее взволнованной и расстроенной. Она была вне себя от страха. Можешь себе представить, что я испытал, когда она вдруг сообщила мне, что на вокзале у кассы ждет ее муж, чтобы застрелить меня. Она хотела, чтобы я поехал в Остенде и ждал ее там. Но я не сделал этого. Вернулся в отель, чтобы переодеться. К несчастью, служащий, сдавший мой чемодан на хранение, уже сменился. Я поехал домой… Она, по-видимому, последовала за мной…

— Элойз?

— Не упоминай больше ее имени.

— Значит, она здесь? — с ужасом спросил Боб. — Не ее ли называют «тетей Лиззи»?

— Да, она — тетя Лиззи! Ах, Боб, разве могло случиться более ужасное, чем это? Что мне делать? Я не могу даже выйти из дома!

— Почему?

Гордон уже слишком разнервничался, чтобы отвечать на неприятные вопросы. Он ждал, что великодушный Боб сразу разберется в ситуации и не будет спрашивать лишнего.

— Я тебя не понимаю, Гордон, тебе нужно было только объяснить Диане…

Гордон горько рассмеялся.

— Я тебе еще не рассказал о самом худшем. Диана не узнала меня и приняла за Двойника. Я был поражен! Я не мог говорить! Эта мысль была настолько смешна, что возражать было бесполезно. Представь себе: к тебе на улице подходит какой-то субъект и заявляет, что ты — убийца. Что ты тогда скажешь? Я не умею отделываться шутками в подобных обстоятельствах. Быть может, все еще разъяснилось бы, если б не эта проклятая женщина, которая бросилась мне на шею. Конечно, с ее точки зрения, она поступила правильно, ибо Диана угрожала ей револьвером. Любая женщина поступила бы так же. Я очутился в ужасном положении, должен был подтвердить, что я будто бы Двойник, или… рассказать всю правду. А последнее было бы равносильно признанию в том, что у меня с Элойз была обычная любовная связь.

Мотив показался Бобу убедительным.

— А кто дал ей прозвище «тетя Лиззи»?

— Диана! Эта девушка навсегда погубит меня! Зачем она вообще приехала из Австралии? Чтобы разрушить мою жизнь? Она ведет себя, как девчонка, и возится с Демпси! А он — настоящий проходимец! Диана, кроме, того, утверждает, что она вдова.