|
Я слегка раздвинул занавеси, но под фонарями никого не заметил. - Боюсь, как бы он не напился - он плохо переносит алкоголь. Обычно Мазетти спокойный и с ним легко, но от спиртного становится злым. Однажды выпил лишний стаканчик... Не докончив фразы, она устремляется в ванную, откуда доносится икота Иветту рвет. - Мне стыдно, Люсьен, - лепечет она между двумя спазмами. - Если бы ты знал, как я себе противна! Не понимаю, как ты можешь... Я раздел ее и уложил. Потом разделся сам и вытянулся рядом. Несколько раз в беспокойном сне она лепетала имена, которых я не разобрал. Возможно, Мазетти напивается сейчас в открытом всю ночь баре, каких в Париже достаточно, или мерит большими шагами безлюдные авеню, давая выход бешенству. Возможно также, он бродит по улице Понтье, как однажды я сам бродил под окнами дома на бульваре Мальзерб. Если то, что рассказала Иветта, правда, Мазетти легко от нее не отстанет и не замедлит начать новую атаку. Я, наверно, уже задремал, когда телефонный звонок поднял меня с постели и я бросился в гостиную к аппарату, больно ударившись ногой обо что-то из мебели. Первым делом я предположил, что звонит жена по какому-то неотложному делу - так уже бывало. Который час - я не знал. В спальне было темно, но в гостиной сквозь просвет между занавесями уже забелел рассвет. - Алло! В ответ я ничего не услышал и повторил: - Алло! Я понял: звонил Мазетти, не рассчитывавший застать меня здесь. Он узнал мой голос, но не повесил трубку, и я услышал его дыхание на другом конце провода. Картина была довольно впечатляющая, тем более что в полумраке, голая и бледная, возникла проснувшаяся Иветта, которая уставилась на меня широко раскрытыми глазами. - В чем дело? - негромко осведомилась она. - Ошиблись номером. - Звонил он? - Не знаю. - Уверена, что он. Теперь, зная, что ты здесь, он придет. Включи свет, Люсьен. Серая полоса рассвета между занавесями падает Иветте на спину, и видно, как она вздрагивает. - Интересно, откуда он звонит? Быть может, он уже в нашем квартале. Признаюсь, не по себе стало и мне. У меня нет никакой охоты услышать стук в дверь квартиры: ведь если Мазетти продолжал пить, не исключен скандал. Выяснять отношения втроем было бы смешно и мерзко. - Лучше бы тебе уйти. Но мне вовсе не улыбается выглядеть беглецом. - Предпочитаешь остаться одна? - Я-то всегда выкручусь. - Собираешься его впустить? - Не знаю. Посмотрю. Одевайся. Тут ей пришла в голову другая мысль. - Почему бы не позвонить в полицию? Я оделся с чувством униженности и бесясь от злобы на себя. Все это время Иветта, по-прежнему голая, смотрела в окно, прижавшись лицом к стеклу. - Ты уверена, что тебе лучше остаться одной? - Да. Уходи поживей. - Я позвоню тебе, как только вернусь на Анжуйскую набережную. - Ладно. Я весь день буду дома. - Я заеду попозже. - Хорошо. Ступай. Так ничего на себя и не надев, она проводила меня до лестничной площадки, поцеловала, а затем перегнулась через перила и напомнила: - Будь начеку. |
