На Мостовой они сошли. Навстречу неслась электричка, пронзительно воя, и летчик придержал хотевших было перескочить пути мальчишек. Замелькали, притормаживая, зеленые вагоны.

— Ребята! Ребята! — послышалось вдруг.

И мальчишки увидели на одной из приступок проехавших вперед вагонов Галину Владимировну.

— Галина Владимировна!.. — крикнул во все горло Юрка. — Дядя, это наша учительница. И Катькина тоже. Вот здорово!

Следом за Галиной Владимировной с подножки электрички спрыгнул Аркадий. Юрка побежал к ним.

— Галина Владимировна, мы Катьку нашли. Вон она с Валеркой и с дяденькой стоит, и со старухой. Они по вагонам ходили, милостыню собирали.

— Кто милостыню собирал?

— Катька с бабушкой.

— Ничего не понимаю.

Она направилась в сторону мужчины с ребятами, а Юрка на ходу тараторил, оборачиваясь то к учительнице, то к брату: и как они с Валеркой ехали в Толмачихинскую, и как услышали нищенку, и как признали Катьку, и как летчик помог задержать старуху…

— Здравствуйте. Катя, ты разве не болела?

Девочка, опустив голову, промолчала.

— Да не болела она! — выпалил Юрка.

— Погоди ты, суфлер, — сказал Аркадий.

Галина Владимировна оглядела всех: старуху, которая косилась на электричку, летчика, ребят, Катю — и пожала плечами.

— Не понимаю ничего.

— Да я же вам все рассказал, Галина Владимировна, — опять не выдержал Юрка.

— Я не знаю, что он рассказал, — проговорил летчик. — Но, кроме того, что произошло, трудно, наверное, рассказать что-нибудь другое. Вот все мы налицо, все действующие лица, так сказать, светлые и темные силы. И мы, собственно, уже идем в милицию.

— Ну хорошо, а как же… — Галина Владимировна хотела что-то спросить, но путаница мыслей сбила вопрос, и она опять только пожала плечами да, наклонившись, сдвинула платок со лба Кати.

Электричка, на которой прикатили ребята, уже ушла, уже прогремел мост, и сирена донеслась с того берега. Семеро стояли и молчали. Стояла и вторая электричка, точно ждала какого-то разрешения этого странного кризиса.

— По-моему, теперь вы обойдетесь без меня, — сказал наконец летчик.

— Да, пожалуй, — согласилась Галина Владимировна и обернулась к Аркадию.

— Конечно, — проговорил Аркадий.

— Мы вам благодарны, очень, — сказала Галина Владимировна.

— Ну, что вы, право… Если я буду нужен как свидетель, пожалуйста. Мой адрес прост: Толмачихинский аэропорт, Дятлов — и всё. И днем и ночью. Только пометьте, куда мне явиться.

— Хорошо, — кивнула Галина Владимировна.

Летчик поднял руку к козырьку, слегка поклонился, глянул отдельно на Юрку, подмигнул ему и встал на подножку. Диспетчер будто этого и ждал, дал зеленый свет, и электричка, прогудев, дернулась.

— Дятлов! — крикнул летчик. — От слова «дятел».

Юрке в этот миг показалось, что уши у дяденьки шевельнулись.

— Ну? — спросил Юрка.

— Значит, вы шли в милицию? — заговорил Аркадий.

— Конечно. Сразу ведь в тюрьму не принимают.

— Язвы! — выкрикнула старуха и направилась к лестнице, почувствовав себя свободной без того провожатого, без летчика, в котором она признавала силу и которому невольно подчинялась.

— Э, э! — окликнул Юрка, догнал старуху и схватил ее за пальто.