На его пути вдруг появилась новая тень. Это был корабль.

Сначала Дюваль подумал, что вновь оказался у итальянского грузового судна, и первым побуждением его было укрыться на борту. Уж лучше терпеть привычные мучения, чем сидеть в тюрьме, которая, казалось, ждала его в случае ареста. Потом он увидел, что темный силуэт — не итальянский корабль, а более крупное судно, и он прокрался на борт подобно крысе, взбирающейся по канату. Этим судном был «Вастервик», о чем Дюваль узнал двумя днями позже и в двадцати милях от берега, когда голод победил в нем страх и вынудил выбраться из своего укрытия.

Капитан «Вастервика» Сигурд Яаабек был совсем не похож на своего итальянского коллегу. Этот седой норвежец медленно говорил и был человеком твердым, но справедливым, уважавшим как заповеди Библии, так и законы моря. Капитан Яаабек строго, но тщательно разъяснил Анри Дювалю, что безбилетник не обязан работать, но может работать добровольно, хотя и бесплатно. Так или иначе, будет Дюваль работать или нет, он получит тот же рацион, что и команда. Дюваль предпочел работать.

Подобно капитану-итальянцу, капитан Яаабек твердо намеревался высадить своего безбилетника в первом же порту. Но в противоположность итальянцу, узнав, что от Дюваля быстро не избавишься, он и не думал жестоко обращаться с безбилетником.

И вот Анри Дюваль двадцать месяцев пробыл на борту «Вастервика», а тот за это время в поисках груза избороздил не один океан. В «диком плавании» они слонялись по Средиземному морю, Атлантическому и Тихому океанам. Они заходили в Северную Африку, Северную Европу, Южную Европу, Англию, Южную Америку, Соединенные Штаты и Канаду. И всюду просьбу Анри Дюваля сойти на землю и остаться в стране встречали решительным «нет». Причина, когда чиновники порта утруждались ее изложить, была всегда одна и та же: у безбилетника нет бумаг, нет удостоверения личности, нет родины и нет прав.

А затем, когда через какое-то время на «Вастервике» признали Дюваля своим, молодой безбилетник стал даже кем-то вроде всеобщего любимца.

Команда «Вастервика» была интернациональна: в нее входили поляки, скандинавы, индийцы, один китаец, один армянин и несколько англичан, чьим безусловным лидером был Стабби Гейтс. Вот эта группа людей и приняла Дюваля и сделала его жизнь если не приятной, то по крайней мере сносной, насколько позволяли стесненные условия жизни на корабле. Они помогли ему освоить английский, и теперь, хотя у него и был сильный акцент и он нелепо выражался, обе стороны, проявив терпение, могли друг друга понять.

Это были первые проявления искренней доброты, какую когда-либо знал Анри Дюваль, и он откликался на нее подобно ретивому щенку, отвечающему на ласку хозяина. Теперь он даже выполнял личные просьбы членов команды, помогал офицерскому стюарду и не отказывался от мелких поручений. В благодарность матросы приносили ему подарки в виде сигарет и сладостей, а капитан Яаабек время от времени подкидывал немного денег, потом другие моряки покупал и что-то по просьбе Дюваля. Но несмотря на это, безбилетник по-прежнему был пленником, и «Вастервик», который сначала был его прибежищем, превратился в тюрьму.

Так Анри Дюваль, чьим единственным домом было море, прибыл в Канаду накануне Рождества.

6

Беседа длилась почти два часа. Правда» Дэн Орлифф неоднократно повторял ранее заданные вопросы, несколько видоизменив их, пытаясь подловить молодого безбилетника и заставить признаться или сказать что-то другое.