— Извините. Наверное, я неправильно выразилась. Она сказала, что он звучал растерянно по телефону, и подумала, что это могло быть от лекарств, или чего-то подобного. Она сказала, что позвонила вам, и вы это обсудили.

— И теперь она прислала вас проверить.

— Проверить его, а не вас.

Солана отвела взгляд, ее манеры стали колючими и холодными.

— Очень жаль, что ей понадобилось разговаривать с вами за моей спиной. Видимо, ее не удовлетворяет моя работа.

— Вообще-то, она звонила не за тем, чтобы говорить о вас. Она спрашивала, не заметила ли я изменений в нем.

Теперь ее глаза сверлили меня, горячие и темные.

— Так что, теперь вы — доктор? Может быть, вы хотите посмотреть мои записи. Я все записываю, меня так учили. Лекарства, кровяное давление, стул. Буду счастлива послать ей копию, если она сомневается в моей квалификации или моей добросовестности в уходе за ее дядей.

Я не смотрела на нее, но чувствовала, как меня затягивает в область искаженного восприятия. Она что, ненормальная? Я не знала, как выбраться из этого омута неверного истолкования. Я боялась, что если произнесу еще две фразы, она в сердцах бросит работу, и Мелани окажется в затруднительном положении. Это было, как находиться в присутствии змеи, которая сначала шипит, а потом сворачивается в готовности. Я не осмеливалась повернуться спиной или отвести взгляд от нее. Я стояла очень тихо. Я отступилась от обычной защиты и решила притвориться мертвой. Если вы убегаете от медведя, он гонится за вами. Это натура зверя. Так же, как и змеи. Если я пошевелюсь, она может ужалить.

Я выдержала ее взгляд. В эту долю секунды я заметила, что она взяла себя в руки.

Упал какой-то барьер, и я увидела ее сторону, которую не должна была видеть, прилив ярости, который она теперь сдержала.

Это было, как смотреть на кого-то, бьющегося в судорожном припадке — на три секунды ее не было, а потом она вернулась. Я не хотела, чтобы она поняла, насколько проявила себя.

Я продолжала, будто ничего не случилось.

— Ой, пока не забыла. Я хотела спросить, нормально ли работает отопление.

Ее взгляд прояснился.

— Что?

— У Гаса в прошлом году были проблемы с отоплением. Я хотела убедиться, что у вас достаточно тепло. Не было проблем?

— Все нормально.

— Ну, если что-нибудь случится, не стесняйтесь, скажите. У Генри есть название компании, которая делала ремонт.

— Спасибо. Конечно.

— Я лучше пойду. Я еще не ужинала, а уже поздно.

Я направилась к двери и чувствовала, что Солана следует за мной по пятам.

Я оглянулась и улыбнулась.

— Я забегу утром, по дороге на работу.

Я не ждала ответа. Помахала рукой и вышла. Спускаясь по ступенькам крыльца, я ощущала, что она стоит за дверью позади меня и смотрит сквозь стекло. Я подавила желание проверить. Свернула налево по дорожке, и когда вышла из поля ее зрения, содрогнулась с головы до ног. Отперла свою квартиру и потратила некоторое время, чтобы включить весь свет и разогнать тени в комнате.

Утром, до отъезда на работу, я совершила второе путешествие к соседнему дому, настроенная поговорить с Гасом. Я думала, это странно, что он заснул так рано вчера вечером, но может быть, старики так делают.

Я несколько раз прокрутила в голове реакцию Соланы на мой вопрос об умственном состоянии Гаса. Я не выдумала приступ паранойи, но не знала, чем он вызван или что он значит. Во всяком случае, я обещала Мелани, что проверю его, и я не позволю этой женщине меня запугать. Я знала, что Солана начинает работать днем, и была счастлива возможности избежать ее.

Я поднялась на крыльцо и постучала в дверь. Сразу ответа не последовало, так что я приставила согнутые ладони к стеклу и заглянула внутрь.