|
Да, они ловкие ребята! Но почему я не могу быть одним из них? Почему не могу сорвать солидный куш? Неужели ты не способна читать между строк? - Фрэнки, дорогой, выслушай меня все же. Ты и сам знаешь, что это ерунда. Неужели ты хочешь вступить в конфликт с полицией? Зачем тебе неприятности? Да, у тебя сейчас плохой период, но он скоро кончится, и все будет хорошо, так уже было много раз. Я знаю, ты получал жестокие удары, но случится ужасное, если ты очертя голову бросишься в это грязное дело. Гангстер может заработать бешеные деньги, но исход все равно предопределен - его задерживают, калечат, сажают в тюрьму. Фрэнки... пожалуйста... - Но почему-то эти ребята процветают. Неужели ты думаешь, они семи пядей во лбу?! О'кей, предположим, мне придется удирать. Что ты имеешь против Тель-Авива? Или Нью-Йорка, или Парижа, или Москвы? Что ты имеешь против любого места, если у меня в кармане будет двести пятьдесят тысяч фунтов? Ответь! И знаешь, бэби, мне так хочется заполучить такие деньги, что я ни перед чем не отступлю. Слышишь? Ни перед чем! Даже если мне придется... кого-нибудь убить. Эта мысль родилась в глубине сознания уже довольно давно. И вот теперь я выразил ее словами. Глава 2 Три дня спустя я получил то, чего ожидал. Часов в девять Нетта принесла мне завтрак. Около поджаренных тостов лежали три письма. Нетта поставила поднос на прикроватный столик и начала изучать рекламный проспект, пытаясь скрыть пожиравшее ее любопытство. В двух конвертах содержались счета к оплате, а на третьем была наклеена марка стоимостью в два с половиной пенни. На моей обычной корреспонденции пестрели марки лишь в один пенни. Так я догадался, что, скорее всего, это и есть ответ на мое предложение стать телохранителем. Нетта старательно делала вид, что не интересуется письмами. И я не торопился вскрыть тот конверт. Я изучил счета: три фунта за бензин, три фунта, четыре и восемь - за джин. Я показал последний Нетте. - Джин, разумеется, хороший напиток, но это уж слишком для работающей женщины. Две бутылки джина за неделю! - Но, дорогой, ты пьешь гораздо больше, чем я. - Я пью? Да, когда мне хочется пить, я пью. И не такими дозами, как ты. - Ну вот опять! Что я такого плохого сказала? Я мог бы продолжить перебранку, но все же благоразумно допил кофе и взялся за конверт. Оттуда выпал листок плохой бумаги с напечатанным на машинке текстом и неразборчивой подписью, почти как у банковского клерка. - Ты помнишь, - сказал я Нетте небрежно, - как-то вечером я показывал тебе объявление? Какому-то парню требовался телохранитель. Как будто она не переставала изводить себя этим каждый час. - Да. И ты ответил на объявление? - спросила Нетта осторожно. - Не притворяйся. Ты хорошо знаешь, что я ответил. Когда ты, обругав меня, отправилась спать, я сочинил шедевральное письмо и в тот же вечер отправил по указанному адресу. А это ответ. Должен признать, он меня немного разочаровал. Я уже не чувствую запаха больших денег. Письмо не на фирменном бланке. Но, с другой стороны, этот парень сразу берет быка за рога. Я должен явиться к нему сегодня в полдень, имея при себе соответствующие рекомендации. - И они у тебя имеются, дорогой? - Что имеется? - Рекомендации. - Нет. И даже ты не дашь их мне. Ты всегда говоришь, что я грубый и невоспитанный; так что, даже если я буду водить твою руку, ты вряд ли напишешь что-нибудь оригинальное. |
