— Клив! Ты приехал! — закричал мальчик и пустился бегом по узкой дороге, во всю перебирая ножками и молотя воздух руками.

Его лицо светилось от счастья, и, видя это, Уинн почувствовала, как ее сердце наливается свинцовой тяжестью. Она снова повернулась к Кливу с мукой на лице.

— Зачем ты здесь? Ты принес достаточно горя мне и моей семье! Что еще тебе нужно от нас?

Он промолчал, да, по правде, она и не ждала, что услышит ответ. Но тут подбежал Артур и бросился к Кливу на грудь.

— Привет, малыш. Привет, Изольда и Бронуэн, — добавил он, когда вслед за Артуром подбежали и девочки.

— Я знал, что ты приедешь. Я знал! — похвастался Артур, ощущая его значимость.

— А я знала еще раньше! — возразила Изольда, прислоняясь к Кливу, который обнял ее одной рукой. — Я почувствовала это, когда ты был еще в пути.

Уинн тяжело было наблюдать эту сцену. Дети любят его. Она его тоже любит. Неужели она сослужила им плохую службу, отказавшись от предложения Клива, пусть даже они заняли бы в его жизни не главное место? Наверное, лучше довольствоваться малым, чем вообще ничем.

Она почувствовала в руке маленькую ручку и взглянула в спокойное улыбающееся лицо Бронуэн.

— Я тоже знала, что он приедет. — Девочка сияла. — Я тоже знала.

Уинн оторопело позволила вести себя за руку, в то время как остальные дети тянули Клива к замку. Клив, улыбнувшись, перебросил Артура в седло своей лошади. Потом поднял Изольду, завизжавшую от удовольствия, и посадил позади восторженного Артура.

— У меня руки всадника, — похвастался Артур, переплетая поводьями маленькие пальчики.

— Это точно, мой мальчик. А теперь покажи Сите, кто здесь главный. — Клив повернулся к Бронуэн, но, когда та попятилась, отказываясь сесть на высокую лошадь, улыбнулся. — Тогда поедешь у меня на плечах. Так тебе понравится больше?

Бронуэн покачала головой.

— Давайте просто пойдем пешком, хорошо? — Потом она взяла его за руку и оказалась между двух взрослых. Девочка счастливо вздохнула и робко улыбнулась сначала Кливу, потом Уинн и снова Кливу. — Просто пойдем вместе, все трое.

«Что еще остается делать?» — чувствуя себя несчастной, подумала Уинн, когда маленькая компания тронулась в путь. В который раз она спрашивала себя, почему отказалась войти в жизнь Клива. Неужели гордость важнее, чем счастье, которое она видела в глазах детей? Неужели действительно она будет счастливее здесь, а не в Англии, где смогла бы проводить с ним хотя бы какое-то время?

Она знала ответ, который вызвал в ней и дрожь, и страх. Но ей приходилось считаться не только с собой и своей семьей. А как же Гуинедд? А как же ее положение Вещуньи и открывшийся дар Изольды? Неужели она должна все это бросить ради Клива?

Вокруг Уинн щебетали дети. До нее донеслись слова предостережения, обращенные к двум смельчакам-наездникам, что только усилило ее смятение. Клив был бы им таким хорошим отцом. Ну как ей оставить все это?

И тут вдруг она потеряла уверенность в том, что он собирается просить ее вернуться с ним в Англию. Эта мысль совсем озадачила ее. Она не могла удержаться, чтобы искоса не взглянуть на него, не переставая гадать, что же его сюда привело. Он улыбался Бронуэн, и Уинн с любовью всматривалась в его профиль, запоминая каждую черточку. Прямой гордый нос, худые щеки, сильный подбородок. Изгиб губ.

Тут он повернулся и встретился с ней взглядом.

Уинн сразу отвернулась, но не настолько быстро, чтобы не заметить властный, пытливый огонь в его глазах. Сердце ее застучало не столько от страха, сколько от предчувствия, потому что этот взгляд ответил по крайней мере на один ее вопрос: он приехал за ней.