— Как можно было просто взять и выкинуть их? — спросила Мередит сердито, продолжая наблюдать за котятами.

Купер взял из выдвижного ящика стола коробку булавок.

— Может быть, что-то случилось с их матерью.

— Это не оправдание.

Держа перчатку в руке, Купер проколол дыру в кончике пальца.

— Подогрейте молока, добавьте в него немного воды.

Мередит взяла мензурку и подогрела в печи молока, время от времени проверяя его температуру пальцем. Когда молоко нагрелось до нужной температуры, Мередит передала мензурку Куперу, и он вылил молоко в мизинец перчатки. Испытав на себе эту самодельную бутылку, он предложил ее котенку. Как только полосатый котенок начал облизывать палец и пить молоко, Купер приготовил таким же образом вторую перчатку. Когда оба котенка засопели от удовольствия, Мередит подняла глаза на Купера:

— С ними все будет в порядке.

Купер стоял прямо у ее плеча, так близко, что она чувствовала тепло его тела, смешанный запах древесины и мужчины, и это сводило ее с ума.

— Почему это так важно для вас, Мередит? — Взгляд его карих глаз не позволял уйти от ответа или отвернуться.

— Потому что я… — Мередит замолчала. Она таила свою печаль, не позволяя ей выйти наружу.

Как будто догадавшись, что надо подтолкнуть собеседницу к разговору, Купер слегка коснулся ее щеки тыльной стороной ладони.

— Мередит…

Внезапно слова у молодой женщины полились сами собой.

— У меня было два выкидыша, и я ничего не могла поделать. Я старалась все делать правильно. Особенно когда обнаружила, что беременна вторично. Но, видно, этому просто не суждено было случиться. Я чувствовала себя такой беспомощной.

Взгляд Купера выражал сочувствие, и Мередит словно окатило теплой волной.

— Простите.

Слезы снова подступили к глазам, и хотя со дня последнего выкидыша Мередит прошло больше четырех лет, у нее было такое ощущение, будто это случилось вчера.

— Я думала, что уже пережила это.

— Но оказалось, что это не так, — закончил Купер мягко и снова погладил ее по щеке. Его прикосновение было столь же успокаивающим, сколь и возбуждающим. Золотые искры в его глазах сказали ей, что ему нравилось прикасаться к ней так же, как ей нравилось то, что он к ней прикасался. Ей вдруг показалось, что она очень хорошо знает его.

Внезапно Купер отступил на шаг.

— Наверху у меня есть грелка, мы можем положить ее в коробку. Я сейчас вернусь.

Как только между ними возникало хоть какое-то подобие сближения, Купер тотчас шел на попятный. Ей тоже следует быть умнее и держать дистанцию.

Полосатый котенок кончил сосать перчатку и свернулся калачиком рядом со своим братом, закрыв глаза. Мередит приложила к нему палец и ощутила его дыхание. Скоро второй котенок тоже насытился, и оба быстро заснули.

Найдя грелку, Купер схватил будильник, стоявший далеко в глубине полки, и два полотенца. На кухне он увидел Мередит, нежно ласкавшую котят, как будто ее поглаживание могло вселить в них волю к жизни. Материнский инстинкт у нее был развит явно сильнее, чем у Тины. Мать, которая может оставить своего ребенка…

— Они такие маленькие, — проговорила Мередит, подняв на него глаза.

— Ничего, сейчас мы им поможем, — заверил ее Купер. Он вдруг со страхом подумал, что она может пережить еще одну потерю. Наполнив грелку, Купер завернул ее в полотенце и положил около котят. Потом завел будильник, тоже обернул его полотенцем и поставил рядом.

— Плохая, конечно, замена, но это им напомнит биение сердца их матери.

— Где же мы их будем держать? — спросила Мередит хриплым голосом.