Бесс смерила его надменным взглядом.

— Пожалуй, я пойду… отрублю все, что там болтается между ног, мешая мне стать счастливой.

— Руби голову с плеч, так вернее, — бросил Наркисс.

Лайонел вытянул руку.

— Ничего не говори, дай угадаю, — ухмыльнулся он. — Ты хочешь со мной поговорить?

Вильям улыбнулся, останавливаясь в двух шагах от него и Кати.

— Если ты не против.

Брат засмеялся, на кончиках его золотистых ресниц заиграли солнечные блики.

— Когда мне удавалось уйти от твоих разговоров? — но в голосе его не слышалось обычной издевки, он смотрел весело и дружелюбно.

Выпустил ладонь девушки, предположив:

— Наверняка ты хочешь увидеть Йоро?

Она кивнула и, боязливо поглядев на взволнованных вампиров позади, поспешила за Цимаон Ницхи. Тот уже достиг лестницы дворца, но вернулся и предостерегающе похлопал Вильяма по плечу:

— Я смотрю, ангел мой, ты все никак не успокоишься! Нехорошо это. В поисках всякой истины наступает день, когда необходимо остановиться и принять решение.

Лайонел с любопытством наклонил голову.

— Какую истину на этот раз ищет мой брат? А с принятием решений у него всегда обстояло все довольно скверно.

Создатель сделал шаг назад, милостиво промолвив:

— Оставлю вас.

Братья обошли дворец и, устремляясь по дорожке из блестящего кровавого песка, прошли в садик с серебряными скульптурами.

— Подле Лизы с самого детства находился бес, — с ходу сказал Вильям. — Ювелир убил у нее на глазах Максана. Бес почувствовал бы другого беса, не находишь? Я много думал об этом… Земные дочери и сыны дьявола — просто его марионетки, бесы же, бывшие ангелы, наделены волей и могут ему противостоять. Лиза не могла.

Лайонел присел на бортик фонтана и подозрительно нахмурился.

— Ты хочешь мне сейчас доказать, что она не бес?

— Я… я не знаю, — признался Вильям, — ведь тогда нужно объяснить появление моста…

— Да, дьявол не приставит к одному бесу другого, в этом нет смысла, однако он может приставить беса-контролера к Отмеченной… Но, Вильям, возможно, Цимаон Ницхи прав и все это просто не нужно? Не нужно ничего доказывать и продолжать поиски!

Вильям открыл рот, чтобы, наконец, поведать о предсказании Даримы, но брат его перебил:

— Вил, какая, к черту, разница, почему опустился треклятый мост? Когда мужчина хочет хорошенькую женщину, он спрашивает себя, почему так? Нет, он принимает как данность. Вот и тебе стоит…

Вильям не дал ему закончить:

— А когда мужчина хочет другого мужчину? Пожалуй, он спросит себя, почему так! Не надо проводить простых параллелей! Я не могу не задаваться вопросом, с кем мне предстоит встретить вечность! Меня пугает мысль, что это может быть не Лиза.

Лайонел какое-то время молча созерцал его, потом отрывисто произнес:

— Пророчество могло совершиться лишь в том случае, если ангел и бес ужились, влюбились, сумели принять друг друга. С Катей у тебя не получилось. С Бесс получилось. Мне следует знать еще о какой-то твоей девушке? — Брат обаятельно улыбнулся. — Я даже склонен поверить, что бес мог выбрать тело Отмеченной намеренно. Посмотрел, что люди быстро ломаются, и выбрал себе тело под патронатом самого дьявола. Ведь его дочь — отмеченная, не поскользнется и не сломает себе ногу, не попадет случайно под авто, она с рождения обладает прекрасным набором способностей, нацеленных на успешное существование в мире людей.