|
И хотя он был опущен, его длина невольно вызывала желание. В комнату вошел высокий худой человек в тюрбане. Щ темном лице, покрытом густой сетью морщин, выделялись водянисто-зеленые глаза. Он с достоинством поклонился, жестом предложил Гвидо выпить и выкурить трубку. Затем еле слышно спросил, не говорит ли посетитель по-французски. Гвидо кивнул, тогда старик спросил о состоянии дел. - Каких дел?- удивился Гвидо. Но тут же придал своему лицу прежнее сдержанное выражение. . Хозяин указал на его карман. Гвидо вытащил бумажник и раскрыл его. Старик взял пачку купюр, пересчитал их, взял примерно половину, а остальное аккуратно положил в бумажник. Затем он элегантно поклонился, прижимая руку к сердцу, и исчез, оставив Гвидо с его маленьким проводником. - Как ты думаешь, что он мне предложит за такую сумму?- весело спросил итальянец у мальчика.- Думаешь, я смогу порезвиться с богиней? Поскольку в следующие десять минут ничего не произошло, Гвидо заподозрил неладное. - Эй,- сказал он малышу.- Надеюсь, старый негодяй не хочет предложить мне тебя? Внезапно портьеры, скрывавшие вторую дверь, раздвинулись, и в комнату вошли два босых юноши в длинных белых туниках. На шее у каждого из них висело золотое ожерелье, головы были украшены цветами. Сколько им лет? Пятнадцать, шестнадцать? Может, и меньше. Как можно было судить об. их возрасте, если даже пол их угадывался с трудом. Кудрявые волосы, белая кожа, ровные блестящие зубы, изящные руки. Карие глаза, скрывавшиеся под густыми томными ресницами. Один из них сел на подушку, вытянув ноги с браслетами. Второй налил в бокал какую-то жидкость из графина и предложил Гвидо. Тот обмакнул в нее губы и вернул бокал, покачав головой. Легкий запах миндаля не могли заглушить ни вино. ни мел, добавленные в настойку. Это был не известный Гвидо возбудитель. Итальянец не удивился. Он вернул бокал юному Ганимеду, показав, что тот должен выпить это сам. Юноша улыбнулся, спокойно проглотил половину жидкости и остальное предложил товарищу, который, не моргнув глазом, осушил бокал. - Теперь дело, кажется, пойдет на лад,- прокомментировал Гвидо. Молодцы были не из разговорчивых. Они молча встали друг напротив друга и начали кланяться и гримасничать, виляя бедрами и время от времени облизывая красивые губы. - Тут и у покойника встанет,- сказал Гвидо. Но сам он смотрел на них совершенно хладнокровно. Когда эти педерасты пустыни попытались раздеть его, он вежливо, но твердо отказался и дал понять, что присутствует только в качестве зрителя. Им не потребовалось объяснять дважды. В следующее мгновение они сцепились, точно одержимые, и стали лихорадочно терзать губы друг друга. Казалось, это была их единственная и последняя возможность совокупиться. Теперь их туники задрались до пояса, и восставшая у обоих плоть была отнюдь не поддельная. - Mamma mia,- прошептал итальянец,- вот это размеры! Он обратился к малышу, по-прежнему державшему его за руку и не отрывавшему глаз от зрелища. - Ты, видно, парень образованный. Скажи, они прихватили свое снаряжение из музея? Но «музейные редкости» оправдали себя, когда пошли в ход. Для начала участники спектакля занялись такой неистовой мастурбацией, что Гвидо забеспокоился: - Эй, ребята, потише, а то останетесь без потомства. Но это были железные парни. Не переводя дыхания, они принялись помогать друг другу губами и руками. Минут через десять Гвидо заскучал. |
