|
- Я думаю,- рассмеялся Гвидо,- что вы всего-навсего вице-губернатор. - Это верно,- согласился Фаттах, не моргнув глазом.- Здесь нет губернатора как такового. - С каких пор? - Его никогда не было. Гвидо явно обрадовался такому ответу, но больше вопросов не задавал. Ему хотелось услышать Вану. Но жизнерадостная, разговорчивая девушка вела себя, точно глухонемая. Что случилось с ее блестящей речью, с ее веселой самоуверенностью, о которой столько рассказывал Ренато? Неужели она так изменилась с его, Гвидо, появлением? Итальянец чувствовал, что Вана все больше замыкается. А теперь еще Селим. Он, кажется, боится его и пугает ее. В надежде разговорить Ванессу Гвидо попытался завести разговор о женщинах. Но прекрасный пол совершенно не интересовал Селима. Наверное, поэтому он был так холоден с Ваной. Как может человек, безразличный к женщинам, любить собственную дочь? Пожалуй, она права, что боится отца. Девушка как-то рассказывала, что когда двадцать пять лет назад Селим узнал о лесбийских наклонностях жены, он не смог преодолеть отвращение и бросил ее. Может, после этого он стал гомосексуалистом? Хотя Гвидо был уверен, что человека старше десяти лет невозможно переделать. Может быть, египтянин возмутился именно потому, что жена невольно заставила его осознать в себе наклонности, которые он старательно подавлял? Гвидо почувствовал, что пора прекратить психоаналитические упражнения. Он ведь хочет растопить лед между Ваной и отцом. Ему сейчас надо испробовать фамильярность, которую поощряет губернатор в отношениях с жителями Сиваха, и помочь девушке излить на Селима дочерние чувства. - Начальство может позволить себе быть нелюбимым,- нахально заявил он.- Но не вызывать страха - это оскорбительно. Впервые за время беседы эль-Фаттах улыбнулся. Он понял итальянца, но дал ему возможность продолжать, не поддерживая разговора. Его гостю надоело ходить вокруг да около, и он пошел напролом. Что ж, пускай. - Вы, наверное, знаете, что я интересуюсь историей,- храбро продолжал Гвидо. В ответ на его усилия в глазах Ваны мелькнула насмешка. Все же это лучше, чем выражение тупого безразличия, не сходившее с ее лица с первой минуты встречи. - Задача историка тем более сложна, что он не видит особой разницы между прошлым и настоящим. Не в мелочах, а по сути, я имею в виду. Селим кивнул, но не произнес ни звука. Гвидо мысленно поблагодарил его за эту скудную поддержку и продолжал: - Итак, что же оставалось существенным во все времена? А вот что! На Земле всегда существовал только один тип общества. В нем одни люди стояли у власти, а другие мечтали о ней. Наградой ему послужил блеск, появившийся в глазах Ваны. - И такое положение вещей наблюдается везде, за исключением Сиваха. При этих словах девушка удивленно взглянула на Гвидо Человеческая реакция! Наконец-то он добился от нее живой человеческой реакции! - Ну да! Здесь тоже есть господа и рабы. - Но эти господа не стремились к власти,- возразил итальянец.- Их заставили выполнять административные функции. В этом нет сомнения! - Но разве сивахцы им не подчиняются? - Подчиняются. Пожалуй, они идут еще дальше: подчиняются всем подряд. Сущие ангелы! Но причины их послушания далеко не ангельского характера. Сивахцы безропотно воспринимают любые указания, потому что считают их не заслуживающими внимания. |
