Смены времен года, понятное дело, не происходило, погода всегда была одинаковая и ровная – тепло, но не жарко, без палящего солнца, дождя или снега.

День и ночь меняли искусственно. В определенные часы все улицы ярко освещались многочисленными фонарями дневного света, а когда наступала “ночь”, их мощность сильно уменьшалась.

Мы со Швецом шли пешком по полутемным ночным улицам, благо до дома рукой подать. Сейчас темнота казалась мне особенно комфортной – создавалась иллюзия, что она прячет нас от глаз безжалостного врага. Жаль, что это только лишь самообман!

Я задрал голову и посмотрел на небо. Прозрачный купол был почти невидим, и крупные звезды непривычных созвездий сияли во всей красе. Точнее, созвездия казались знакомыми и чужими одновременно. Я, Роман Мельников, видел их впервые, а ирриец Ром Мел любовался ими уже много-много раз. По легенде я перебрался в Центральный из соседнего Левого сектора, в котором прожил что-то около двух общегалактических лет.

Обиталище Потрошителей располагалось на третьем этаже небольшого парка автоматического такси, который, собственно, банде и принадлежал. Так сказать, легальный бизнес, верхушка айсберга.

Общий холл жилого этажа выглядел непритязательным и серым. Мебели минимум. Барная стойка – куда ж без нее! Два огромных холодильника, в одном из которых стояли три емкости со знакомой мне уже жгучей ядовито-зеленой гадостью – местным самогоном из хлореллы, в просторечье хлорка, пара упаковок пива и несколько бутылок холодного чая. Впрочем, какой там чай, наверняка, химия одна.

А вот кофе отсутствовал, как класс, что меня сильно расстроило. Я заядлый кофеман, без чашки горячего чёрного сладкого напитка по утрам просто не человек.

“Ты и так не человек, – подколол внутренний голос. – Ты ирриец, а для них, может, кофе – яд”.

Интерьер холла завершали пять довольно новых кресел, длинный угловой диван из черной кожи и установка голлографа, этакого телевизора будущего, в центре. Кадки с искусственными лианами в углах не привносили ни капли уюта. Зато было чисто, что удивительно для общежития аж шести мужиков.

Трех Потрошителей убили в стычке несколько дней назад. Интересно, это дело рук тех же самых геймеров, что напали сегодня? Или банду преследуют еще какие-то игроки?

В качестве небольшого бонуса Виталий Лирик загрузил мне в память кое-какую дополнительную инфу о моей банде. Так я знал, что наше логово имеет три выхода. Что Упырь был редким чистюлей, завел двух роботов-уборщиков и постоянно шпынял Потрошителей, если они разбрасывали свои вещи по углам. Особенно доставалось Керру. Он обожал конфетки вроде наших скитлзов – кисло-сладкие шарики всевозможных оттенков, и вечно забывал везде вскрытые упаковки. Вот и сейчас початый пакетик лежал посреди барной стойки, разноцветные горошины высыпались из него, словно блестящие бусинки.

А еще Керр любил смотреть по голлографу космические гонки и при этом орал во всю глотку так, что подпрыгивали стоящие на первых двух этажах такси.

При воспоминании о погибших товарищах сердце внезапно кольнуло. Жаль их. Все-таки не чужие мне. Мы запросто могли бы стать друзьями. Мы?! Да я, Рома Мельников, их знать не знал! Ладно, замнем для ясности. Кажется, врастание памяти и психики игрового персонажа в мою идет полным ходом. Скоро уже буду полностью ощущать себя иррийцем Ромом Мелом. Хотя кто сказал, что это плохо? Моя склонность к анализу плюс его бойцовские качества – это ж гремучая смесь, если их правильно использовать.

Задумавшись, я продолжал стоять посреди холла.

Швец, тем временем, активировал сигнализацию, вывел на голоэкран виды с камер внешнего обзора и направился к холодильнику, предложив:

– Накатим? Помянем ребят?

– Только по маленькой, – не хватало еще, чтобы враг взял нас тепленькими, пьяными в хлам.