Ему, человеку, побывавшему в самых великих империях материка, было смешно слышать такое напыщенное название нескольких десятков приземистых, словно вросших в землю, бревенчатых зданий. Империя… Любому, кто хотя бы раз побывал в Риме или Византии, стал бы сразу понятен такой скепсис. Разве можно сравнить роскошные белокаменные города с этим погрязшим в грязи и глине убожеством?

За спиной Никодима послышались тяжёлые шаги, и раб, моментально очнувшись от своих дум, согнулся в угодливом поклоне. Олаф Рыжий, не дождавшись появления ярлов, лично вышел на улицу, чтобы проверить, как исполняется его приказ. Услышав, что гонцы давно уже отправлены, Рыжий мрачно скривился и, сжав кулаки, с ненавистью прошипел:

— Ленивые ублюдки. Только плеть понимают.

Из Кельтской бухты клан Свейна Акульего зуба выпер гостей с большим трудом. Как вскоре выяснилось, гостеприимство хозяев стало главным критерием принятия решения. Дождавшись, когда гости наконец выйдут в море, Вадим тяжело вздохнул и, покосившись на стоявшего рядом Рольфа, тихо проворчал:

— Ещё одно такое обсуждение дел, и я точно сопьюсь.

— Ты чего опять ворчишь, брат? — рассмеялся Рольф, хлопая его по плечу.

— Надоели хуже болячки. Вместо того чтобы дела делать, сидим тут и воду в ступе толчем. Будем, не будем, хотим, не хотим. Можно подумать, это нам нужно, а не им.

Сам того не замечая, Вадим так разгорячился, что невольно повысил голос. Услышав его возмущение, к стоявшим у кромки прибоя побратимам подошёл кормчий Юрген и с усмешкой спросил, повернувшись к Рольфу:

— Чего это он опять орёт?

— Возмущается, что гости больно прожорливы. Много, мол, вина выпили.

— Сам ты сволочь мохнорылая, — огрызнулся Вадим, услышав его слова. — Я ворчу, что много времени впустую потеряли. Две седмицы из пустого в порожнее переливали. Всё этих уговаривали. А кому это больше надо? Нам?

— Хватит ворчать. Тут не всё так просто, — усмехнулся кормчий.

— А чего сложного? — спросил Вадим, решительно упирая кулаки в бёдра.

— Мы и так их просить заставили. Нельзя унижать тех, с кем собираешься жить рядом. Нужно было дать им возможность сохранить честь. Сам понимаешь, что это за воины и ярлы, если не могут о своём клане как следует позаботиться. В общем, мы всё правильно сделали. Теперь они будут считать, что нужны нам так же, как и мы им.

— А зачем? — ехидно поинтересовался Вадим.

— Так. Давай, рассказывай, что мы опять не так сделали, — вздохнул Юрген, моментально сообразив, что книгочей не просто так разошёлся.

— Честь дело хорошее, нужное. Но в нашем случае было бы лучше, если бы они чувствовали себя здесь не хозяевами, а случайными гостями. Чтобы приучались к равному отношению постепенно. Тогда и гонор показывать не решатся. А то получается, что мы к себе сразу два клана принимаем, и в случае чего, неизвестно кто за кого встанет.

— Погоди, ты о чём? — не понял Юрген. — Они же клятву топора дадут.

— Клятва это хорошо. Но, как говорится, своя шкура ближе к телу. Не станешь же ты объяснять всем и каждому, почему делаешь так, а не иначе. Наши к такому давно уже привыкли, а у этих всё через споры да разговоры. Вот и выходит, что для нас было бы лучше, чтобы они себя гостями считали.

— Если бы мы упираться начали, из этой затеи ничего бы не вышло. Сам понимаешь, из-под одной руки уйти, чтобы сразу под другую встать, не так просто. Да и Свейн не хочет, чтобы все дела на него легли. Сложно это. Сразу столько людей в клане появится.