– Мой хирд по-прежнему крепок, Дерзкий. Но сила древа – в цельности его ствола, а слава его – в обилии его кроны. Хускарлы – его ствол. Дренги – его крона.

Ишь ты. Искусство складывать стихи считается одним из достоинств благородного нурмана. И не зря. Когда надо взвешивать каждое слово и отвечать за любое неудачно использованное, умение выражаться образно и неопределенно – более чем полезно.

– Из-за тебя мне пришлось избавиться от Геста, – сообщил ярл. – Значит, ствол моего хирда ослабел, а без его брата крона пусть и самую малость, но оскудела. И может статься, именно этой малости не хватит, чтобы уберечь землю моего брата Стемида от беды. И я подведу брата и конунга, что будет огромной потерей для всех. Ты ведь не станешь с этим спорить?

Ишь как завернул. Но Сергей в подобных диспутах еще в прошлой жизни не то что собаку – не одну волчью стаю схарчил. Причем не фигурально, а практически. Неужели Геллир забыл, что Сергей тоже умеет общаться по местным «понятиям», то бишь оперировать законами средневекового обычного права? Ну так самое время ему напомнить.

– Спорить не стану, – согласился Сергей. – Подведешь Стемида – и это дорого тебе обойдется.

– Вот видишь! – обрадовался Геллир. – Очень дорого. И всё из-за того, что по твоей вине я лишился двух хирдманов! Очень дорого, но я удовольствуюсь десятью марками. Причем вместе с теми двумя, что я заплатил, выручив тебя из беды. Разве это не справедливо, Вартислав Дерзкий?

И лицо такое радушное-радушное. Так и хочется сказать «да» и заслужить одобрение целого ярла. И пацан Варт наверняка сказал бы.

Но не князь-воевода Серегей. Которому вот прямо сейчас пришла в голову превосходная идея.

– Не подумай, Геллир-ярл, что мне жаль десяти марок тому, кто поддержал в трудный час, – произнес Сергей, выразив голосом максимальное уважение. – Но как раз сейчас мне понадобятся все деньги, что у меня есть.

– Уж не жениться ли ты намерен, Дерзкий? – пошутил ярл.

А может, и не пошутил. Здесь для женитьбы возраст имеет второстепенное значение. Женятся и в двенадцать, не то что в четырнадцать.

– Ты мудр, Геллир-ярл, – польстил Сергей. – Умеешь заглянуть в будущее. Но нет, жениться я пока не стану. Что я за жених без собственного дома? А вот домом обзавестись хочу. И не просто домом, а купить подворье здесь, в стольном граде Стемидовом. Как думаешь, не откажет мне князь, дозволит жить в его столице?

– Вот у князя и спроси, – проворчал ярл.

Роль богатенького буратины имеет и минусы. К примеру, если рядом с тобой оказался нурман, который проведал о твоих богатствах, то он постарается не упустить шанс забраться в твой кошель. И этому нурману стоит знать, что твои деньги нужны тебе самому. Причем на действительно важное дело.

А и сама идея – прекрасна. Как только она раньше в голову не пришла! Кто сейчас Сергей? Четырнадцатилетний мальчишка-сирота. Его семья – дружина. Его дом – казарма. И это нормально. Дренг может жить в казарме. А вот гридню такое уже невместно. У гридня должен быть дом. И обычно дом у гридня есть. Потому что он хоть и считается княжьим, но кровная родня у него тоже имеется. А если у него, как, например, у Сергея, родовичей нет, то и быть ему, гридню, – родоначальником. Уже не сиротой, а старшим в роду. Согласитесь, это звучит намного солиднее, чем «безродный». Собственно, один раз Сергей уже был таким, старшим. В прошлой жизни. Правда, там он сначала подрос до десятника. А кто ему мешает здесь немного опередить события. Сначала – дом, потом – повышение по службе.