Правда, для того чтобы обосноваться в столице, одних денег недостаточно. Нужно еще одобрение князя. Тем более когда покупатель – четырнадцатилетний отрок. Но Сергей надеялся, что одобрение будет. Проявил себя достойно, потенциал показал. Стемид неглуп и перспективу видеть умеет.

Впрочем, уговорить князя – дело ближайшего будущего. А сейчас надо уболтать Геллира. Чтобы тот не обиделся из-за выхваченного прямо изо рта пряника. Намекнуть, что со временем пряник может превратиться в пирог. Ну и кнут показать этак невзначай. Нет, угрожать прямо Свирепому нельзя. А вот продемонстрировать знание кое-каких неприятных секретов – лишним не будет.

– Можешь не сомневаться, ярл: я не забуду о твоей поддержке! Отдарюсь, как подобает. Верну долг чести сполна, тебе, ярл, или твоему сыну, если Один призовет тебя к себе!

Вот так. Пафосно и неопределенно. Долг признан, но время возврата – как бы на усмотрение должника. Может, через год, а может, через двадцать. Но точно не сегодня.

– Я всегда возвращаю долги, – быстро, раньше, чем ярл успел перехватить инициативу, продолжил Сергей. – И я могу быть полезен. Вспомни: я уже оказал тебе услугу.

– Было такое, – признал Геллир. – Потому ты сейчас здесь, на моем корабле. Однако…

– Я сейчас не о Торвисоне и его людях, ярл, – перебил Сергей. – Я сейчас – о Гесте и его брате. Как верно ты сказал, ярл: хирд – он как дерево, и хускарлы – его ствол. Не иначе часть того меда, которым Всеотец одаривает скальдов, досталась и тебе.

Тут Сергею пришлось подвинуться. Его потеснил дренг, перебросивший через борт кранец: мешок, набитый овечьей шерстью.

– Еще недавно Гест был частью древа твоего хирда. До того, как ты отказал ему в крове и палубе. И ты сделал это из-за меня, так?

– Так, – без особой охоты признал Геллир. Он не знал, куда клонит Сергей, но догадывался, что совсем не в сторону получения ярлом десяти марок.

– Гест был частью ствола твоего хирда, – еще раз повторил Сергей. – И именно благодаря мне ты узнал, что он – не тот, кто укрепляет древо. Он ставил себя выше тебя, своего ярла. Он был тем, кто не только сам может угодить в беду по глупости или от тщеславия, но и навлечь беду на тебя, ярл, и на тех, кто тебе верен. Он был гнилью в стволе, Геллир-ярл. А если в стволе завелась гниль, ее следует вырезать раньше, чем она распространилась на всё дерево! А она распространилась бы, потому что Гест привлекал к своим проделкам не только своего брата, но и других твоих дренгов. И даже твоего сына. И когда ты увидел, как обстоят дела, то поступил так, как и подобает благородному ярлу: навсегда избавился от гнили. И я оказал тебе услугу, когда заставил Геста показать, каков он есть. Разве за это не полагается вознаграждение? – Сергей хитро улыбнулся.

Ярл тоже улыбнулся. И тоже иронически.

– Ты умеешь плести языком, Варт Дерзкий, но в твоих словах нет правды. Гест не был гнилым. Да, он не слишком умен и слишком горд. Но это не те качества, которые мешают человеку быть моим хирдманом. Гест был храбр в бою и верен мне. Да, он распустил язык и наговорил такого, что мне пришлось его прогнать. Но не будь он ранен и не переживай так из-за того, что его брат стал калекой, он бы не повел себя как попавшая в капкан лисица. А ведь это ты его ранил, и брат его стал калекой тоже из-за тебя. И выходит так: у меня было два верных бойца, а теперь их нет.