К Перуну Сергей относился… с уважением. «Лично» они никогда не встречались. Во всяком случае – наяву. Но это самое нисхожение духа Сергей испытывал не раз и достаточно ярко, чтобы не сомневаться в его существовании. И в том, что этот дух точно имеет связь с вырубленной из дерева статуей, Сергей тоже не сомневался.

Грозен бог Перун. Страшен. Ну а как иначе? Всё как в жизни. Если ты воин, то твой главный бог должен быть страшнее и сильнее других богов. Иначе не быть ему главным.

Однако если ты – правильный варяг, то грозный облик Перуна тебя не пугает, а радует. Особенно когда знаешь, что он тебе благоволит. А уж в этом никто из присутствующих теперь не сомневался.

Поход на чудинов завершился необыкновенно удачно. Добычу взяли громадную. Одной только челяди – больше двух тысяч. При том что брали не всех подряд, а сильных и здоровых, владеющих ремеслами. Или – молоденьких и красивых обоих полов. Этих – в основном для продажи на юг.

Варяги стальной метлой прошлись по чудинским селениям, забирая все, что приглянется. Сопротивления не было. Воины либо остались на том озерном берегу, либо сидели в колодках в лодочных сараях.

Белозёрский князь, прищурившись, глядел на солнце, зависшее над идоловой макушкой. Ждал. Но прошло почти четверть часа, пока Трувор наконец не провозгласил:

– Полдень!

Стемид снял рукавицу, собрал пальцы в кулак, оставив крохотную щель, сквозь эту щель поглядел на сверкающий красным отполированный шлем-котел на голове идола и провозгласил:

– Через три дня!

Дружина радостно взревела. Три дня спустя солнце в полдень коснется Перунова шлема и начнется главный праздник зимы. Солнцеворот! Сергей засмеялся. Общая радость захлестнула его. Да как может быть иначе? Ты молод, силен, вокруг друзья, и нет такой силы, что встала бы у вас на пути. А если найдется, еще лучше. Перуну битвы любы!

Князь взмахом руки распустил дружину, и строй мгновенно распался на отдельные группки.

Одной из таких был десяток Сергея. Машег, Ратша, Траин с Клепом, Полубратья, Наслав с Буром и Шибрень. Последний, впрочем, сразу ушел по каким-то своим делам. Полубратья тоже свалили. У них – семьи. А вот остальные тут же принялись обсуждать насчет оттянуться. Сергей в обсуждении не участвовал. Что тут обсуждать? Где именно нажраться и каких девок потом валять?

– Бур – за старшего, – скомандовал Сергей.

– А ты куда? – спросил Машег.

– Пойду с Войстом потолкую.

Собственно, Машега бы тоже стоило взять, но пусть со всеми идет и вживается в коллектив.

Город готовился к празднику. И настроение у всех было соответствующее. У многих ворота – настежь. Привозят, увозят, собирают во дворах столы для угощений. В Солнцеворот все рады всем: любой может сесть за общий стол, и ему будут рады.

Проходя мимо таких вот распахнутых ворот, Сергей задержался. Это был один из домов, который Сергей хотел купить, да не получилось. Но разошлись по-хорошему. Вузелько был природным варягом и вежеством не пренебрегал, так что на него Сергей обиды не держал. Даже подружились.

Но сейчас дело было не в проявленном Вузелькой уважении, а в том чудном зрелище, которое увидел Сергей. А увидел он Дёрруда. Причем Дёрруда танцующего. Обломок копейного древка в его правой руке двигался то медленно, то так быстро, что казался раскрывшимся веером. И разогнавшись, деревяшка пела. Иначе как песней назвать это переливчатое гудение невозможно. Сам Дёрруд двигался намного медленнее, чем ожившая в его руке палка. Медленно поворачивался, наклонялся, выпрямлялся, делал шажок право, потом влево, полшага вперед, полтора – назад. В этом не было системы, как у византийцев. Но Сергею подумалось: сойдись в поединке ярл Харальд и Дёрруд Убийца, то бились бы на равных.