– Ха! А я ведь поверил! – засмеялся Клеп.

– Так и я тоже! – поддержал Бур.

– Только Варт меня и разгадал! – Хузарин был очень доволен. – Потому он – старший, а ты, Бур, жердина нетесаная!

– Сам ты…

– Девки! – вернул их Сергей в правильное русло.

– Я знаю, где девки! Много девок! – воскликнул Бур. – На Волоховом капище! А давайте…

– Не сейчас! – перебил его Траин. – И не завтра!

– А чего ж не завтра?

– Завтра главный праздник, жердина ты нетесаная! – Ратша ткнул бывшего наставника кулаком в бок. – Завтра мы биться будем во славу Перуна!

– Ты? Да кто тебя пустит! Ты ж мечом как той жердиной машешь! – унизил Ратшу Траин. – А вот я – буду!

– Да я на мечах получше, чем многие! – завопил Ратша, пытаясь выхватить меч, но не смог. Потому что меча при нем не было.

– Девки! – напомнил Сергей, не на шутку обеспокоенный тем, что Ратша прямо сейчас начнет доказывать Траину, что он – лучше.

– Ага. Уже идем, – ответил Машег и устремился наверх, забыв о «дорожке правды».

Впрочем, поскользнувшись, он все же сумел не шмякнуться на лед, съехал на ногах вниз и, ничуть не смутившись, двинулся к площади. Остальные потянулись за ним.

И не успели они пройти и пары десятков шагов, как сзади раздался вскрик, глухой удар и злобная женско-мужская ругань. «Дорожка правды» продолжала функционировать и в отсутствие ее создателей.

Глава 25. Праздничные игры в варяжском духе

Сергею это не нравилось. Ему вообще не нравилось, когда убивают людей. Но он соглашался с убийством, когда оно было необходимо. Он – воин. А хороший воин – это тот, кто убивает лучше других. Быстрее, эффективнее. Причем высокие фехтовальные навыки – не самое главное. Стрела, угодившая в затылок, убивает так же верно, как сложная фехтовальная связка, завершившаяся проникновением меча между ребер грудной клетки. И аккуратный укол стилета под челюсть несет смерть так же, как столь любимый северянами удар секиры, распахивающий тело от грудины до паха.

Сергей смотрел на то, как сходятся в поединках варяги и те, кому предназначено сегодня уйти за Кромку, и осознавал, насколько он неправильный воин. По здешним меркам. Правильным воинам нравится убивать. Запах крови, дерьма и гари им тоже нравится. Потому что это запах победы. Так сказал Сергею Харальд-ярл, один из лучших убийц этого мира. Им это нравится. И их богам тоже. Все боги алчут крови. Перун, Сварог, Тор, Один… Даже Волох. Последний, правда, ограничивается толикой девственной крови. Сергей слыхал, в прежние времена Волоху тоже отдавали не девственность, а девственниц.

Некоторые боги привередливы. Тот же Перун предпочитает кровь воинов, пролитую в бою. А вот Один радуется любой. Потому и свозят в его святилище одряхлевших рабов.

Даже Христос поощряет пролитие крови. Своей собственной. Как это сделал Он сам. И бродят по миру подпоясанные веревками монахи, мечтая умереть за веру едва ли не больше, чем обращать в нее язычников.

В общем, Сергею категорически не нравилось происходящее.

Впрочем, его мнения никто не спрашивал. Более того, он был единственным (если не считать Машега) дружинником-варягом, который не лез в первые ряды в надежде, что взгляд Стемида упадет именно на него.

Огромные костры – треугольником. Мрачный огромный Перун глядит сверху, как убивают и умирают во славу его.

Снег перед ним давно уже не белый, черно-красный.