В 1399 году князь Семён опять готовил налёт на Нижний Новгород. Однако московская разведка на сей раз вовремя узнала его планы. Василий I выслал наперехват войско, которое гналось за Семёном почти до самой Казани.

Выведенный из себя бесчинствами кузена, Василий I в 1401 году снарядил новую рать для поиска и поимки князя Семёна. Московские воеводы из Нижнего Новгорода вошли в Мордовскую землю, где, по слухам, скрывался беглец. Там в одной лесной деревушке они захватили его семью — княгиню Александру с детьми. С этой добычей воеводы вернулись в Москву.

Известие о пленении семьи подкосило князя Семёна...

Старый как мир способ обезвредить врага, сделать его послушным — заложничество. Им пользовались ещё Греция и Рим. В Древней Руси выражение «взять в таль» могло означать и захват в плен, и добровольную отдачу кого-либо в заложники. Примером может служить вероломный захват тверским князем Михаилом Ярославичем новгородских купцов в Торжке в 1316 году. Приехав в лагерь Михаила на переговоры и получив гарантии безопасности, новгородцы были схвачены и брошены в темницу. Отвергнув предложенный новгородским архиепископом выкуп, Михаил Ярославич отпустил заложников только год спустя, когда владыка Давид привёз за них небывалый выкуп — пять тысяч рублей. Эта сумма была сопоставима с суммой ежегодной дани Северо-Восточной Руси в Орду.

Как и близкий ему по значению обычный плен, заложничество возникало после крупного военного поражения одной из сторон. Заложниками отправились в Орду в 1383 году старшие сыновья главных русских князей — Василий Московский, Василий Кирдяпа Суздальский и Фёдор Рязанский. Однако в отличие от пленных, которых держали в тягости, желая поскорее продать или получить выкуп, заложники жили в достаточно приличных условиях.

Древнее как мир средство оказалось действенным и на сей раз. Узнав о положении своей семьи, Семён приехал в Москву и упал в ноги великому князю. Василий простил дядю, но, зная его неспокойный нрав, сослал вместе с семьёй на Вятку. Там спустя всего пять месяцев по прибытии Семён Дмитриевич и скончался 21 декабря 1402 года (29, 150).

Рассказ Симеоновской летописи о борьбе суздальских князей за свою отобранную московским князем Василием вотчину — Суздальско-Нижегородское княжество — отмечен каким-то особым печально-философским тоном в духе Екклесиаста:

«Тое же осени (1401 года. — Н. Б.) князь великии Василии посылал искати княгини княжи Семеновы Дмитриевича Ивана Андреевича Уду да Феодора Глебовича, а с ними рать свою, и идоша на мордву, наехаша же ю в Татарской земли на месте, нарицаемом Цибирца, у святого Николы. Поставил бо бяше церковь ту бесерменин Хазибаба, и ту изымаша княгиню Семёнову Александру, и ограбише ю, приведоша на Москву и с детьми, и прибысть на дворе Белеутове, дондеже князь Семён сославься покорися» (29, 149).

Покорение князя Семёна не заставило себя долго ждать.

«В то же лето (в 1402 году. — Н. Б.) слышав князь Семён Дмитриевич Суздальский, что княгиня его и з детьми изымана и казна его взята, сам бо бяше тогда бегая по татарским местом, и посла к великому князю с челобитием и с покорением; Князь же великий опас дасть ему: он же прииде из Орды на Москву и взя мир с великим князем, и иде с Москвы на Вятку с княгинею и с детьми, болен бо бяша уже, и прибысть на Вятке 5 месяц, и в больший недуг впаде преставися декабря 21. Сей же князь в животе своём многы напасти подъят и многы истомы претерпе в Орде и на Руси, добивался отчины своея. Восмь лет по ряду в Орде служи четырём царям: первому — Тахтамышю, второму — Аксак Темирю, третьему — Тимир Кутлую, Четвёртому — Шадибеку, а всё то поднимая рать на великого князя Московского, како бо ему наити свою вотчину, Новогородцкое княжение. И того ради мног труд подъя, не обретаа покоя ногама своима, и не успе ничтоже, но аки в суе тружаяся» (29, 150).