А господин Шульц прямо в мертвое лицо фонариком посветил.

— Ничего себе, — присвистнул удивленно. — Это же Луиза Дюваль, та самая француженка, которую Иван Сергеевич насмерть засек.

— Что-то вы, господин Шульц, путаете, — занервничал Егор. — Это моя первая супруга. Варя.

Господин Шульц, как обычно, надолго задумался, а потом и говорит:

— А-а, теперь мне все понятно. Ваша жена — фантом. На самом деле она умерла в прошлом веке. Поздравляю вас, Егор, вы жили с фантомом. А я еще думаю, чего это она так хорошо сохранилась… Ну-ка, подержите фонарик, — деловито приказал господин Шульц и, отдав вконец обалдевшему Егору фонарь, полез в свой саквояж.

Только теперь Егор заметил, что живот у Вари вздутый, как у беременной. Господин Шулыц достал из саквояжа блестящий скальпель и, воткнув его в Варин живот, разрезал вместе с саваном.

И тут… и тут… Егор даже не понял сразу, что же случилось. Какой-то противный визг ударил по ушам, а в нос пахнуло зловонием, и что-то склизкое, кровавое, мохнатое стремительно вырвалось из Вариного живота (Егору с испугу показалось, что это была обезьяна. Макака.) и понеслось прочь!

— Лови!.. Лови!.. — азартно закричал господин Шульц.

Да куда там! Уродец, что твой резвый жеребец, заскакал через могилы. Только его и видели.

Господин Шульц пришел в сильнейшее возбуждение.

— Так я и знал! — радостно потирал он руки. — Так я и знал!! Какое блестящее подтверждение моих исследований! Ну, теперь держитесь, господа антропологи! Это, пожалуй, Нобелевской пахнет!

Егор растерянно молчал.

— Как вы думаете, Егор, кто это такой? — весело глянул господин Шульц.

— Ну… не знаю… сынок, наверное, мой.

— Ха! сынок! Ничего себе — сынок!! Самый настоящий скунс!!

— Кто?.. кто?..

— Зверек такой, — уже несколько поспокойнее сказал господин Шульц. — Он водится в Северной Америке и по виду напоминает нашего хорька. Дело не в нем. Я взял примерное название, чтобы как-то обозначить явление. Кто же это на самом деле, практически неизвестно. Лично я предполагаю здесь внеземное происхождение. — Господин Шульц закурил. — Таинственные крошечные особи забираются в умерших молодых женщин и там развиваются до взрослого состояния. Женское чрево для них наиболее подходящая питательная среда. Внешне все напоминает беременность и длится тоже где-то около девяти месяцев. Когда созревание заканчивается, скунс прогрызает живот покойницы и вылезает наружу. Надо сказать, что они очень ловко научились приспосабливаться в человеческом обществе, и их практически невозможно выявить. Впрочем, все скунсы имеют маленький рост и обладают злобным характером…

Егор насторожился. Ему вдруг показалось, что из Вариной могилы донесся какой-то подозрительный шум. Он тотчас посветил туда фонариком и — глазам своим не поверил…

— Господин Шульц, — сдавленно шепчет. — Глядите…

А господин Шульц уже и сам видит.

— Да-а-а, — тянет с придыханием.

Дело в том, что в размер Вариной могилы — зияет дыра. А в этой дыре, далеко внизу, земля виднеется. Ощущение такое, будто с громадной высоты смотришь. Как с самолета. (Егор однажды летал к теще в Таганрог.) И по всей неведомой поверхности, насколько глаз хватает, яркие костры горят. Костры, костры… миллионы костров!.