«Может быть, чего то поэкзотичнее?» – спросил Риктус, и стая попугаев в блистающем оперении спустилась с потолка. Харви взмахом руки отогнал их.

«Слишком шумно, уф? – вздохнул Риктус. – Ты хочешь чего то спокойного и мощного? Тигры! Вот чего ты хочешь! Тигры!»

Не успел он это сказать, как те мягко ступали по коридору внизу, два белых тигра, с глазами цвета полированного золота.

«Негде их держать!» – сказал Харви.

«Это практично! – признал Риктус. – Мне нравятся практичные дети».

Когда тигры удалились, телефон на столе возле кухонной двери начал звонить. Риктус в два прыжка преодолел лестничный пролет и еще в два прыжка оказался у стола.

«Послушай! – позвал он. – Это Президент Соединенных Штатов. Он хочет дать тебе медаль!»

«Ничего он не хочет», – сказал Харви, уставший от болтовни. Он находился на нижней площадке лестницы и двигался к передней двери.

«Ты прав, – отозвался Риктус, опять прислушиваясь к телефонному бормотанию. – Он хочет дать тебе месторождение нефти на Аляске».

«Слишком холодно».

«Он говорит – как насчет Флориды?»

«Слишком жарко».

«Мальчик! Ты человек, которому трудно угодить!»

Харви проигнорировал его замечание и нажал ручку входной двери. Риктус бросил трубку и устремился к нему.

«Погоди! – кричал он. – Погоди! Мы еще не закончили».

«У тебя нет ничего, что я хочу, – сказал Харви, распахивая входную дверь. – Это все подделки».

«А что, если и так? – спросил Риктус, внезапно притихнув. – Вот солнце снаружи. Ты все еще можешь наслаждаться им. И позволь мне заметить, требуется много волшебства, чтобы наколдовать все эти подделки и мистификации. Мистер Худ крепко попотел, отыскивая то, что тебе понравится».

Не обращая на него внимания, Харви вышел на крыльцо. Миссис Гриффин стояла посреди лужайки со Стью Кэт на руках и прищурившись глядела на Дом. Она улыбнулась, когда увидела Харви.

«Я слышала весь этот шум, – сказала она. – Что случилось?»

«Я расскажу вам позже, – ответил Харви. – Где Венделл?»

«Он куда то ушел», – сказала она.

Харви сложил ладони рупором, приставил ко рту и завопил:

«Венделл! Венделл!»

Голос его вернулся обратно, отраженный фасадом Дома. Но ответа от Венделла не было.

«Теплый полдень, – промурлыкал Риктус, развалившись на крыльце. – Может, Венделл отправился... поплавать».

«О, нет, – прошептал Харви. – Нет. Только не Венделл. Пожалуйста, только не Венделл...»

Риктус пожал плечами. «В любом случае этот твой Венделл жирноват для малыша, – сказал он. – Возможно, ребенок будет лучше выглядеть в виде рыбы!»

«Нет! – закричал Харви Дому. – Это нечестно! Ты не можешь этого сделать! Не можешь!»

Слезы затуманили его глаза. Он вытер их кулаками. Все было бесполезно – и слезы, и кулаки. Он не мог смягчить сердца Дома всхлипами и не мог повергнуть Дом ударами. У него не было другого оружия против врага, кроме смекалки, да и та почти истощилась.

22

Аппетит

О, стать бы опять вампиром, подумал Харви. Заиметь бы когти, клыки и жажду крови, подобную той, которой он обладал в тот далекий Хэллоуин, жажда, от которой он с отвращением отказался. Теперь бы не отказался. О, нет. Он позволил бы ей превратить его в зверя, так, чтобы он мог полететь в лицо Худу с ненавистью, острой как бритва.

Но он не был зверем, он был мальчиком.