Изменить размер шрифта - +

- Что пить будешь, Алик? - спросил Роман Казарян у тестя.

- Коньяк, - ответил тесть, именуемый Аликом, и спросил: - За тем столиком что - мой бывший зять сидит?

- Оне, - подтвердил Казарян.

- Состояние?

- В сильной раскрутке, - Казарян сидел лицом к столику Виктора, а тесть Алик спиной.

Обозревая тот столик, Казарян поинтересовался:

- Он тебе нужен?

- Он Ксюшке нужен, - ответил Алик. - Каждый день: Где папа? Где папа? А я что ответить могу? Папа, мол, водку жрет и со шлюхами кувыркается?

- Сейчас мы с ним этот вопрос обсудим, - решил Казарян и, поймав прячущийся взгляд Виктора, кивком и морганием обоих глаз позвал его.

Виктор понял, что засечен уже тогда, когда те двое заговорили. А по взгляду Казаряна знал, о чем они говорили. Поведал Мише:

- Опознали. Зовут. Придется идти.

- Отнесись к этому философски, - напутствовал его Миша.

- Привет, - сказал Виктор, подходя к стариканам.

- Садись, - пригласил его Казарян.

- Постою, - отказался Виктор, давая тем самым понять, что не намерен вступать в долгие беседы. Казарян скрытого хамства не прощал:

- Стой, если пока еще можешь.

- Я не пьян, - успокоил его Виктор. - Итак: спрашивайте - отвечаем.

- Спрашивать-то вы спрашиваете, но не отвечаете. Ни за что, - вновь врезал Казарян. Алик, прерывая пикировку, мягко перешел к делу:

- Тебе бы, Витя, Ксюшку навестить. Скучает девочка без отца.

- Нюрку видеть не хочу, - признался Виктор.

- Ксюшка у нас живет сейчас. Нюра в отъезде на три месяца. В Ташкенте курс читает.

- Ишь как растет мать моей дочери! Раз такое дело, папа Алик, завтра, как протрезвею, обязательно приду. - Виктор искренне радовался - и они это видели - возможности повидаться с дочерью. Но Казарян удержаться все-таки не мог:

- А говоришь - не пьян.

- Я не пьян, я сильно выпимши, - уточнил Виктор, без смысла и надобности оглядывая жующий зал. Двое хорошо одетых мужчин подходили к дверям. Видны были только их спины. И вдруг один, поменьше ростом, погладил себя по голове, женственно поправляя прическу. Виктор спросил у Казаряна как бы между прочим:

- Роман Суренович, вы случайно не заметили, кто сейчас вышел из зала?

- Один - Сережа Тареев, оператор, а второго не узнал, - ответил Казарян.

- Минуточку, - сказал Виктор. - Минуточку.

И пошагал к выходу. Увидев это, Миша от их стола отчаянно заблажил:

- Витька, ты куда?!

Не надеясь на лифт, мчался по лестнице. На третьем этаже заглянул в ресторанный сортир. Никого. Далее до вестибюля считал неверными ногами ступеньки без остановок. Вестибюль был пуст. Кинулся в общий сортир. Никого. На всякий случай спросил у гардеробщицы, бездельной по летнему делу:

- Случаем не заметили, кто сейчас выходил?

- Сережа Тареев, а с ним знакомый кто-то, но не узнала, - скучно было гардеробщице, желала она поговорить, но Виктор уже поднимался по лестнице. Поднялся на пролет и вызвал лифт, который сей момент открылся - был внизу. Видимо, эта парочка им и спустилась.

Вернулся к столику Казаряна, на этот раз присел. Посмотрел на Суреныча по-собачьи, ласково так попросил, почти моля:

- Вы же всех знаете, Роман Суреныч, ну, вспомните, пожалуйста, кто был с Сережей. Для меня это очень важно.

- Ну, не узнал, Витя, ей-богу, не узнал - виновато оправдывался Казарян. И, действительно, виноват был, он должен знать и узнавать здесь всех. Виктор сложил ладони палец к пальцу, зажал их меж колен и стал рассматривать близкую скатерть. Помолчал, потом поведал скатерти:

- Господи, как этот фраер мне нужен. - Встал, отряхнулся. - Папа Алик, завтра я у вас в гостях. Приятного аппетита.

И пошел к своему столику, не ответив на казаряновский вопрос, заданный ему в спину:

- С чего это ты так протрезвел, Витя?

Миша на него не глядел - обиделся.

Быстрый переход