— Определенные качества четвертого барона обнаружились уже… после смерти?

— В округе за год умерли шестеро, — ответил Лэшмор. — По общине поползли слухи о вампирах. Пятый барон, сын Пола Дуна, пытался игнорировать их, пока мать ребенка, погибшего ребенка, не проследила за убийцей — человеком или его подобием — до ворот семейного склепа Дунов. Ночью, в тайне, сын Пола Дуна пришел в склеп и обнаружил… тело. Прошло двенадцать месяцев после похорон, а покойный ничуть не изменился. Его перенесли в подземелье, в Средние века служившее пыточной: крики оттуда никому не слышны — и древний ритуал убийства вампира был завершен. Больше потусторонний гость не тревожил округу, однако…

— Однако, — спокойно продолжил доктор, — вампирские черты он унаследовал от колдуньи Мирзы. Расскажете?

Глаза лорда лихорадочно сверкнули.

— Откуда вы знаете, что она была колдуньей? — сипло спросил он. — Это тоже семейная тайна.

— И останется ею, — заверил Кеан. — Но мои исследования завели меня далеко; я знаю, что Мирза, жена третьего барона Лэшмора, при жизни практиковала черную магию, а после смерти также обратилась в упыря. Муж застал ее во время одного из богопротивных деяний и отсек ей голову. Он долго ее подозревал и не только сохранил рождение сына в секрете, но и изолировал его от матери. Второй брак оказался бездетным, и сын Мирзы стал бароном Лэшмором, а после смерти, как и мать, превратился в вампира. Лорд Лэшмор, проклятие рода Дунов не исчезнет, пока его источник, еврейку из Польши, не постигнет та же участь, что и ее сына!

— Доктор, мы не знаем, где муж спрятал тело. Он умер, не раскрыв тайны. Вы полагаете, что вся эта чертовщина может повториться? Боже мой! Вы сводите меня с ума.

— Я не считаю, что спустя несколько поколений, не затронутых проклятьем, вы вдруг станете вампиром, но я думаю, что дух, нечистый и кровожадный дух женщины-вампира, по-прежнему бродит по земле. Сын был освобожден, и, кажется, вместе с ним ушло и родовое проклятье, однако его мать не освободили. Тело было обезглавлено, но душа упыря никуда не денется, пока не будет исполнен древний ритуал.

Лорд Лэшмор провел рукой по глазам.

— Я вас не очень понимаю, доктор Кеан. Не объясните?

— Я полагаю, призрак Мирзы все еще бродит по миру и одержим желанием, постоянным и чрезвычайно сильным, вновь воплотиться в человеческом теле. Именно такие неприкаянные души, лорд, и делают занятия спиритуализмом столь опасными. В определенных условиях такой дух все же может вселиться в человека.

— Вы считаете, что ее привидение все еще…

— Нельзя исключать вероятности, что она преследует своих потомков. Помнится, в замке Дун есть поверье, что, когда кто-то рождается или умирает там, можно услышать издевательский женский смех?

— Я сам его слышал в ночь, когда мне перешел титул.

— И смеется именно призрак той, что при жизни была известна как Мирза, леди Лэшмор!

— Но…

— Ее возможно заставить подчиняться.

— Как?

— С помощью колдовства, и некоторые люди не гнушаются этим. Конечно, воплощение плана таит множество опасностей.

— Догадываюсь, что вы, доктор Кеан, выслушав мою историю, уже понимаете, что следует предпринять.

— Вполне. Но мне нужны доказательства, поэтому я должен сегодня вечером осмотреть ваш дом. Можно ли прийти под предлогом визита к леди Лэшмор?

Аристократ внимательно смотрел на собеседника.

— В доме есть кто-то, способный усмотреть неладное в вашем посещении? — догадался он.