Осознав, что моё поведение было не более чем преставлением, Кадри поджимает губы и уносится прочь из кухни.

– На время, – отвечает мне Аделард. Обменявшись многозначительным взглядом с Миром, он тоже уходит.

Мир ничего не говорит, пока входная дверь не закроется, а когда наконец подает голос, тот звучит на удивление искренне и… одиноко:

– Как я и сказал, огонёчек. Нам нужна твоя помощь.

Однажды я готова была на всё, чтобы кто то попросил у меня помощи. На всё, чтобы быть спасительницей, а не нуждающейся. Чтобы кому то были важны мои мечты, мысли, чувства… Мне хотелось быть чем то большим, чем посмешище с синяками – но этого так и не произошло. Та наивная девочка, что грезила о судьбе героя, мертва, верно? Теперь я тоже знаю, как использовать людей ради личной выгоды. И быть может, только это я теперь и знаю.

Одарив Мира обманчиво сговорчивой улыбкой, я киваю.

– Рассказывай.

Ярослава

Пять лет назад

Прошло уже больше года с тех пор, как я в последний раз видела Влада. Уже стоял сентябрь, и он не приезжал в город этим летом. Я не знала номера его телефона, не знала, есть ли у него в Чернодоле родственники… Да и не то чтобы я бы пошла к ним и стала умолять увидеться. Однако я спрашивала у Богдана, и тот каждый раз был недоволен моими расспросами.

– Зачем тебе с ним видеться? – Богдан усмехнулся, но раздражение в его голосе было очевидным. Мы гуляли неподалёку от больницы, в парке, которая плавно переходила в лес. Я шла, толкая инвалидное кресло Богдана перед собой, тропинка между деревьями была узкой, но ровной, по ней легко было двигаться, свежий воздух успокаивал мысли, а вокруг царила миролюбивая тишина.

– Я просто хочу вернуть ему книгу, – сказала я. «Хочу больше книг». – Может, он давал тебе почитать что нибудь ещё?

Богдан поднял на меня глаза, взглянув через плечо, и тень упала на его наморщенный лоб.

– Так вот в чём дело? Все его книги глупые, выкинь свою, Яра. – Скорее по привычке, его рука скользнула к крестику, висящему у него на шее. – Или сожги.

– Я не могу сжечь книгу! Ты не знаешь номер телефона Влада или что то ещё?

– Нет. – Богдан всегда обожал истории, обожал находить в них скрытый смысл, обожал пугающие легенды и мистичные сказки, да и всё всё, что намекало, будто мир больше, чем кажется на первый взгляд. Так почему же ему неинтересно разгадать ещё одну тайну?

– Если ты веришь в то, что Бог тебя оберегает, хотя никогда его не встречал, почему не готов поверить, что магия может существовать? – спросила я.

Повисла долгая пауза.

– Может, – сказал наконец он. – Но если так, то магия – зло. Моя бабуля всегда говорит, что всё противоестественное является злом. А магия, описанная в книжке Влада, против природы, Яра.

«Да? А дети, швыряющие в меня камни, называющие психопаткой, не против природы? – хотелось съязвить мне. – Я не выбирала такую природу. Но если бы могла, предпочла бы её изменить». Я не осмелилась произнести мысль вслух. И снова между нами повисла тишина.

– Если однажды воспользуешься магией, то отравишь свою душу навсегда, будешь проклята, – добавил Богдан осторожно. – Не думаешь?

«Значит, тебе всё таки интересно, – осознала я. – Но ещё ты боишься».

– Как по мне, это не такое уж и зло, – пожала плечами я, сделав глубокий вдох, наслаждаясь ароматом осени, когда мы повернули в сторону реки. – Книга, которую дал мне Влад, скорее похожа на… Не знаю, фольклорную медицину? – Под кожаным переплетом я нашла коллекцию поэм, каждая из которых рифмовала заклинания и ритуалы на удачу, исцеление, предсказание будущего, получение сверхъестественных сил и даже вызов духов.