Несколько фамильяров поменьше провожали своих хозяек к их местам на скамейках. Остальные смотрели на собравшихся людей с вершины амфитеатра или с веток близлежащих деревьев.

У одной хатран не было призрачного спутника, которого могла бы видеть Джесри. Одетая в простую кожаную маску и коричневую мантию с капюшоном, она осталась стоять внизу амфитеатра и, когда все были готовы, полоснула синей палочкой по замысловатой фигуре. В результате ничего явного не произошло. Возможно, это был просто способ попросить богов благословить собрание, ибо искусства хатран были смесью жреческой и тайной магии. В образе мыслей Джесри это была беспорядочная мешанина, но, возможно, она недооценивала варваров.

– Садитесь, – сказала ведьма. У нее было холодное поставленное контральто. – Многие из вас знают меня, но не все. Я Йельбруна. С помощью Вандара Черлинки я спустила грифонов с гор. Я также та, кто бросила руны и определила, что эти животные остались в Рашемене не по воле духов, как это ни разочаровывало и ни сбивало с толку. Слухи о существовании тварей, новости, привлекавшие сюда агларондцев, тескианцев и наемников, разошлись по моему приказу.

– Временами, – продолжала она с неожиданной кривой ноткой в голосе, – я сожалела об этом поступке, потому что вы, путешественники, уже начали прибывать, и, к моему смущению и к смущению Железного Лорда, я все еще не имела четкого представления о плане духов для этих грифонов. Но в свете недавних событий, а также после молитв и размышлений, теперь я знаю.

Аот наклонился вперед. Цера взяла его руку и сжала ее.

Без прервал:

– Кому же достанутся животные? Не держите нас в напряжении.

Хотя из–за их масок, объемных одежд и вида отчужденного достоинства трудно было быть уверенным, у Джесри было ощущение, что некоторые из хатран были ошеломлены тем, что он имел наглость заговорить без разрешения.

Йельбруна, однако, ответила без малейшего возмущения:

– У меня нет желания держать вас в напряжении, капитан, и я обещаю, ответ вы узнаете достаточно скоро, – сказала она. – Но есть вещи, которые станут понятными только после того, как вы о них услышите.

Аот фыркнул. Наклоняясь к Цере и Джесри, он прошептал:

– Когда–нибудь дело снова станет простым и понятным, и мы поймем, что забыли, каково это.

– Около года, – продолжил Йельбруна, – нежить беспокоила Рашемен. Это, конечно, далеко не единичный случай. Наша земля богата магией и очень древняя. В прошлые века она был домом для людей, торговавших темными силами. Это такое место, где временами мертвые будут просыпаться. Тем не менее, в последнее время этого было слишком много. Призраки были слишком сильны и слишком полны решимости причинить вред ради вреда.

Дульсаэр покачал головой.

– Разве они не всегда намерены причинить вред ради вреда?

– На самом деле нет, – сказал Аот, – не всегда. Хотя у них может быть жгучий голод, который нужно удовлетворить, и врожденная злоба, которая побуждает их нападать на любого, с кем они случайно столкнутся,  мне кажется, что Верховная Леди Йельбруна говорит не только об этом.

Хатран кивнула.

– Я, – продолжила она. – Во время нашего путешествия в Высокую Страну Вандар и я столкнулись с ведьмой–нежитью и несколькими зомби–гоблинами, которые приложили большие усилия, чтобы сломать ловушку для демонов времен Роматари, без какой–либо видимой причины, кроме злого умысла. Было несколько подобных инцидентов, в том числе недавнее бесчинство в священной роще, которое, вероятно, было самым вопиющим примером из всех.