– Возьму все, что только можно! Директором большого турагенства хочу быть.

– Зачем? – простодушно спросил ее мой дружок. Настя не чувствуя подвоха, откровенно ответила.

– На Багамы хочу! Что мы каждый год с родителями по дешевым заграницам мотаемся. То Турция, то Греция, то Испания, то Италия.

– Я тебе буду чемоданы носить! Когда директором станешь, возьми меня с собою, – вдруг заявил Данила.

– Вот еще, со своим самоваром в Тулу.

– Ах так?

– Да так!

– Пожалеешь!

– Что ты мне можешь сделать?

Как два взъерошенных петуха они смотрели друг на друга. Неожиданно Данила улыбнулся.

– Не передумала?

– Нет!

Лицо моего приятеля, как после стопки съеденных блинов залоснилось от удовольствия.

– Тогда я тебя снимаю с директоров. Сиди дома. Фига тебе, а не Багамы, нос утри и беги до мамы.

Мысленно, я был на стороне Данилы. Нечего перед нами выпячивать напоказ внешние, сопутствующие причиндалы родительского достатка и богатства. Скромнее надо быть, опроститься, как Лев Толстой. Большое дело – за границу съездила пару раз. Я чуть не сдернул от праведного возмущения себе на голову с гардероба кипу журналов.

А с другой стороны, если честно сознаться, обычная зависть – пусть не черная, пусть белая – свила гнездо в моей душе.

Я лежал и думал о том, что у Данилы и Насти сегодня разные представления о жизненных ценностях. Данила – в первую очередь думал о своих ближних – о бабке; Настя же сначала – о себе, об удовольствиях, потом снова – о себе. Две четко выраженные противовес-позиции. Первый раз осмысленно задумавшись о том, чего хочу в этой жизни, я понял, что у меня в отличие от моих друзей, нет еще своего кредо, твердой платформы, болтаюсь я между ними, как навоз в проруби. Поэтому, надо срочно слепить свои собственные, четкие убеждения и козырять ими направо налево. Пусть видят, что я тоже не лыком шит. Я решил на следующий день покопаться у деда с бабкой в библиотеке и почитать какого-нибудь древнегреческого философа – Аристотеля, например.

Приняв такое решение, я вдруг резко зауважал себя. Это ж надо, я почти взошел на тот порог, ступив за который обычно задаются вопросом смысла бытия. Естественно и я его себе задал в примитивной форме» – «Что ты Макс будешь делать, когда станешь обладателем несметных сокровищ?» Представив себя обложенным пачками денег, я не знал, на что их употреблю. У Насти с Данилой были осмысленные цели, а у меня вообще никакой не было. Не работала у меня в этом направлении фантазия и все. Неправильный я какой-то! Не успел надуться гордостью, как сразу случился прокол. Я вздохнул.

В одной старой притче, свинопас, когда его спросили, что он будет делать, если разбогатеет, не раздумывая, ответил:

– Пересяду на коня!

Не хотелось мне уподобляться тому свинопасу и становиться обладателем шикарного автомобиля. А тогда чего же? И тут безудержная фантазия унесла меня сначала в бескрайние джунгли Амазонки, затем на острова Полинезии. Впереди по направлению к шикарному отелю, с хлыстом в руках шла Настя, а мы с Данилой пыхтя тащили следом за нею каждый по чемодану. Я свой нес на плече. У меня от тяжести свело плечо, и затекла рука, но я почему-то боялся поставить его на землю…

Мне показалось, что я только что закрыл глаза. В окно светило утреннее, яркое солнце. Надо мною стоял дед. Он улыбался!

– Чей-то кот всю ночь под окном мяукал, не знаешь чей? – спросил он меня.