— Ох ты ж! — спохватился дед Егор и рванулся к огнетушителю.

Похоже, со спецэффектами я все же переборщил, а с харизмой, наоборот, недокрутил.

— СТОЯТЬ! — сказал я.

Он остановился.

— ОТВЕДИ МЕНЯ ТУДА!

— Так бы сразу и сказал, что тебе срочно, ек-макарек, — пробурчал он. — А то ведешь себя, как отличница на вписке, к стеночке прислонился и глазками хлопаешь…

Совещание действительно оказалось недалеко, буквально через три двери. Там был оборудован небольшой конференц зал, где на огромном экране показывали карту мира с очагами поражения. Точнее, с одним очагом поражения.

Ну, вы уже знаете, где.

— Ядерный удар, — говорил кто-то из генералов. — И танковые дивизии выдвинуть, чтоб не одна мертвая сволочь, значит, не проскользнула. А потом кукурузой все засеять…

— А если ветер переменится? — возразил ему кто-то в штатском.

— Нужно учитывать современные реалии, — взял слово кто-то третий. — Даже если ветер и переменится, ничего страшного. Кинем клич, соберем добровольцев, создадим батальон хилеров… А лучше, конечно, сразу магов воздуха туда перебросить, пусть проконтролируют, чтобы ветер не переменился.

Дверь, как назло, не скрипела, а они были настолько увлечены дискуссией, что совершенно меня не заметили.

— ГХМ, — сказал я.

И вот тут они меня заметили и тут же схватились за оружие. Причем я должен отметить, что скорость реакции у людей в штатском ничуть не уступала скорости реакции людей в военной форме.

— Спокойно, — сказал Виталик. — Это свои.

— Егор Михайлович-то точно свой, а кто этом с ним?

— Тоже наш, — сказал Виталик. — Федор, я же сказал, что подойду к тебе, как освобожусь.

— Конечно, — сказал я уже нормальным голосом, и ауру тоже погасил. — Я все понимаю, конечно. Ты тут играешь в осаду, к которой готовился добрый десяток лет, и тебе дико любопытно узнать, что у тебя получилось. И ты пытаешься спасти страну, честь тебе и хвала, за предыдущие двенадцать попыток это ни у кого не получилось. Но я, вообще-то, пытаюсь спасти вообще всех, а ты ни хрена не хочешь мне в этом помогать.

Я мог бы еще напомнить, что он и был главным виновником грядущего катаклизма, но решил, что озвучивание этой информации при подчиненных это будет не самым благоразумным решением.

Виталик потер лицо.

— То есть, ты не шутил, да?

— Вообще ни разу не шутил, — сказал я.

— Ладно, пойдем, — он повернулся к собравшимся. — Товарищи, общая стратегия определена, разработкой технических деталей займитесь сами, но не затягивайте. Через час решение должно лежать у меня на столе, но я буду рад, если оно окажется там раньше.

Мы вернулись во владения деда Егора, это было ближе, хотя я бы предпочел поговорить в кабинете самого Виталика. Возможно, там было бы нагляднее.

Я уселся в кресло, взял с подоконника остывший чай и слегка подогрел его в ладонях. Виталик примостился на краешке стола и скрестил руки на груди.

Закрытая поза, плохой знак.

— Ну и чего там такого срочного, Федор?

— Я знаю, из-за чего Земля все время уходит на перезагрузку, — сказал я.

— Очень хорошо, — сказал Виталик.

И я понял, что он тоже знает.

Что он вспомнил, а может быть, на этом витке цикла и вовсе не забывал.

А я, черт побери, не знал, как начать. Ведь получается, что мы совсем его не знали.

— Ну, — сказал Виталик.