— Тебя? — деланно удивился я. — Да не может быть. Ты же такой няшка.

— Правда, когда я узнал о готовящемся заговоре, мне пришлось самому его возглавить, — сказал Магистр. — Под другой личиной, разумеется, но пришлось. Иначе бы у ребят ничего не вышло.

— И зачем тебе это было нужно?

— Как лекарство от скуки, — сказал Магистр. — Не знаю, как Кевину удается тащить эту телегу вот уже тысячу лет. Мне через пару десятков уже до чертиков все надоело и хотелось устроить какую-нибудь самоубийственную войну со всеми соседями сразу.

— У Кевина нет соседей, — заметил я.

— Теперь уже нет, — согласился Магистр.

— Раз уж мы заговорили об огородах, — сказал я. — Тебя не пытались… прополоть, пока ты занимался своими делами?

— Разумеется, нет, — сказал Магистр. — Меня не так-то просто найти, когда рядом со мной нет Сумкина с активным маяком. А вас?

— Здесь? — удивился я.

— Ну, не знаю, — сказал Магистр. — Всегда есть способы.

— Кевин сказал, что никаких внештатных ситуаций не возникало.

— И это печально, — сказал Магистр.

— Печально, что нас не пытались убить? — уточнил я.

— Это все печально в целом, — сказал Магистр. — Неведомый враг мельчает, действует без выдумки, без задора, без огонька. Если есть локация, куда лучше не лезть, он в нее и не лезет. Это навевает уныние. А как же вызов? Как же благородное дерзание? Как же желание сделать то, что считается невозможным в принципе? Убить императора в сердце его собственной империи… Это же свершение, о котором будут складывать легенды! В соответствующих кругах, разумеется.

— Ты вообще на чьей стороне?

— На нашей, — заверил меня Магистр, но это, конечно, это совершеннейшее вранье. Он всегда был только на одной стороне — на своей, а все остальные, если повезет, могли претендовать только на роли временных союзников. — Но я всегда уважал красоту игры, особенно если играют против меня. Ибо в победе над лузером и неудачником нет чести. Тысячи лет игры научили меня, что достойных врагов надо ценить. Холить их и лелеять перед тем, как нанести решительный сокрушающий удар. Холить и лелеять, Сумкин.

— Может быть, даже выращивать? — поинтересовался я.

— Нет, это уже лишнее, — сказал Магистр. — Если ты все делаешь правильно, достойные враги появляются сами. Кстати, я хотел поговорить с тобой о другом деле.

Я снова вздохнул.

— О каком?

— Ты не думаешь, что тебе пора жениться? Устроить отбор невест, соревнования кандидаток, выбрать наиболее достойную, создать с ней крепкую ячейку общества и подарить Системе много маленьких Сумкиных?

— Зачем? — спросил я, подозревая, что это часть какого-то далекоидущего плана и заранее готовя контраргументы. Какие бы планы Магистр не строил относительно моих потомков, помогать ему в этом я не собираюсь.

— Да просто ты лежишь здесь, пьешь коктейли и рожа у тебя слишком довольная, — сказал Магистр.