|
- Гекамеда! - позвал я и тут же увидел ее, стоящую на коленях в центре комнаты, воздев руки к небесам. - Я думала, тебя убили, - простонала она, - и хотела бежать!.. Я уже принял решение - оставался лишь один возможный путь к спасению. Побежав в кухню, я схватил два ремня, каждый в длину около двадцати локтей, и крепко связал их. Потом я направился в комнату Гекамеды, окно которой выходило в сад позади дворца. Вдвоем мы подтащили к окну тяжелую мраморную скамью. Я привязал один конец ремня к спинке скамьи, а другой перебросил через окно. - Сможешь спуститься по ремню? - спросил я. Вместо ответа, Гекамеда взобралась на подоконник. - Когда спустишься, - велел я ей, - дерни за ремень, и я последую за тобой. - Хорошо. - Вцепившись руками в ремень, Гекамеда начала спускаться. Я наблюдал за ней, выглянув из окна. Один раз она поскользнулась, и я с трудом сдержал крик ужаса, но ей удалось удержаться и благополучно спуститься на землю. Дергать ремень было незачем - пламя горящих домов напротив дворца ярко освещало Гекамеду. В следующий момент я уже был рядом с ней с мечом в руке. Наш единственный весьма хрупкий шанс заключался в том, чтобы достичь Пилийских ворот на западной стороне города. Свернув налево, мы прошли до конца дворцовой территории, мимо домов Гектора и Париса и других зданий. Выйдя на улицу, мы решили, что нам пришел конец. Со всех сторон слышался оглушительный грохот; всюду мы видели панику и смятение. Греческие солдаты, пьяные от чувства победы, убивали мужчин и детей и уносили женщин. Многие, насытившись кровью, грабили дома и лавки и выносили добычу, предварительно поджигая здания. Остановившись, чтобы перевести дыхание, Гекамеда и я нырнули в первую же улицу, ведущую на запад. Никаких деталей этой страшной прогулки по горящей Трое не сохранилось в моей памяти. У меня осталось лишь впечатление сплошного кошмара. Мы видели, как мужей вырывали из объятий жен и убивали у них на глазах, как маленьких детей разрубали мечами на груди их матерей, и множество других, столь же ужасных деяний. На нас часто нападали, и мы спасались только чудом, хотя мой меч никогда не оставался праздным. В восточной части города мы были бы убиты, не сделав и ста шагов, но здесь находились только простые солдаты, которых интересовала лишь добыча. Наконец мы дошли до Пилийских ворот. Они были распахнуты настежь, и стража исчезла, хотя греки еще не добрались сюда. Троянские отцы и матери, неся детей на спине и пожитки в руках, устремлялись в поля за стеной. Гекамеда и я присоединились к ним. Когда мы проходили через ворота, Гекамеда внезапно склонилась к мальчику лет семи, стоящему у нас на пути и смотревшему на нее широко открытыми любопытными глазами. - Где твоя мать? - спросила Гекамеда, ибо рядом никого не было. - Она умерла, - просто и без эмоций ответил мальчик. - А твой отец? - Тоже умер. - И ты остался один? - Да. - Как ты попал сюда? - Я убежал. - Как твое имя? - Пиранф, сын Алея. - Хочешь пойти со мной? Вместо ответа, он протянул руку. |
