Шагр, удивленно подняв брови, еще раз просканировал саванну и начал складывать прибор, предоставленный в его распоряжение С'лорном. Никаких следов брата Карка! Ни малейшего намека на ментальную активность эливенера! Было от чего прийти в отчаяние.

— Неужели они обманули меня? Заставили преследовать никому не нужных лемутов без ошейников, а сами, прихватив машины мастера С'муги, пошли на восток? Но там же можно напороться на отряды Зеленого Круга, стерегущие подступы к основным базам Братства?

Однако на то, чтобы ломать голову над загадками, времени уже не оставалось. Шагр решил окружить и уничтожить несколько десятков существ, уходящих на север, взять хотя бы одного пленного, и допросить с помощью колдовской машины.

Ночью, не погасив костров, при свете крупных звезд, вслушиваясь в завывания пустынных хищников и тихонько скуля от возбуждения, бурые обезьяноподобные всадники на Псах Скорби двинулись по степи, охватывая предполагаемое местонахождение беглецов с востока и запада.

Завершив глубокий охват и отрезав врагу все возможности к бегству, всадники подали сигнал Шагру, дуя в хриплые охотничьи рога. С первыми предрассветными лучами лемуты Нечистого пошли в атаку.

Примерно в это же время на Лантическом побережье Флориды окованный медью кол, выпущенный со стен Бухты из тяжелого копьеметателя, с хрустом ударился в борт галеры. Стоявший у поручней Артив покачнулся и крепче стиснул зубы. Закрыв глаза и посчитав про себя до десяти, он внешне спокойным голосом скомандовал:

— Разворот носом к крепости!

Весла ударили в мутную воду дельты Змеиной, и флагман тяжело и мучительно долго, словно раненый левиафан, стал поворачиваться. Два остальных корабля Нечистого повторили маневр. Как только резные носовые фигурки уставились на Бухту, в воздухе раздался надсадный вой.

— Черепаха! — слитно грохнула команда на трех галерах, и Ревуны подняли над головами массивные деревянные щиты, похожие на размалеванные мерзкими рогатыми харями деревенские корыта. Залп копьеметателей и стрелометов хлестнул по Реке, лишь несколько снарядов ударили в «черепахи». Взвыли лемуты: нескольким из них переломало лапы, во все стороны полетели щепки и медные заклепки, которыми к дощатым щитам крепилась кожа.

— Великолепно, — вскричал Артив, наблюдая, как большинство стрел и копий взметают бессильные фонтанчики воды. — Рывок!

Галерные весла едва не гнулись от усилий, когда корабли бросились вперед. Флотилия резко сократила дистанцию до крепости, пока ее защитники лихорадочно суетились у своих машин. Среди визга раненых лемутов Артив не различил звука одинокого пристрелочного копьемета, но в этот раз снаряд, пробив парус, ушел в сторону берега.

— Разворот! Шевелитесь, болваны!

Галеры повернулись к молчаливой крепости бортами, и по взмаху командора десятки горящих дротиков понеслись в сторону Бухты.

— Поворот кормой!

Залп, произведенный с армады Нечистого, оказался успешным. Баллисты навесного действия перекинули метательные снаряды через крепостную стену, а стрелометы в двух местах буквально смели заряжающих копьеметательные машины флоридян. Маневр также прошел успешно: ко времени, когда Бухта смогла ответить, ее защитникам пришлось целиться в три узкие кормы, на которых темнели «черепахи» из тяжелых щитов.

Командор презрительно посмотрел на своих телохранителей, спрятавшихся за толстой мачтой.

В двух шагах от Артива доски палубы были проломлены, и из зияющего отверстия торчали копья флоридян.

— Разворот!

Три галеры, переждав неприцельный залп, еще раз величаво развернулись бортами к Бухте, перегородив едва ли не весь рукав Змеиной Реки, и машины Нечистого обрушили на защитников град стрел, дротиков и камней.

— Еще разворот, и рывок!

Артив бегом устремился к носу, и за шиворот выволок спрятавшегося за шлюпкой матроса, дрожащего от страха.