– Хочешь чаю, Алекс? – спросила она, насколько могла, любезно.

– Я не пью чай, ты же знаешь, – недовольно буркнул герцог.

– Ах, прости, конечно, я и забыла, что настоящие мужчины не пьют столь немужественный напиток, как чай.

– А вот я бы выпила еще чашку, – сказала Эмма с улыбкой.

– И я, – присоединилась к ней Белл.

Алекс поморщился: ему оставалось гадать, когда эти трое успели объединиться против него.

– Алекс, дорогой, может, ты хочешь кофе? – Софи, как могла, пыталась избежать скандала.

– Я предпочел бы виски.

– Но по-моему, для виски еще рановато…

Алекс перевел взгляд с сестры на Эмму, потом на Белл: все они смотрели на него с обманчиво-безмятежным выражением.

– А я считаю, что сейчас самое подходящее время.

– Ну, как знаешь. Тогда обслужи себя сам.

Алекс легко поднялся, пересек комнату и подошел к шкафчику, где его сестра держала напитки. Затем он достал бутылку и налил виски в большой стакан.

– Софи, я пришел рассказать, кто на самом деле эта таинственная Мег, но вижу, она уже опередила меня. Теперь мне хочется знать, – он устремил взгляд на Эмму, – что думает ваша кузина обо всех этих проделках?

– По правде сказать, я сама участвовала в «этих проделках», – насмешливо сообщила Белл.

Алекс помрачнел, но Эмма, несмотря на это, продолжала исподтишка наблюдать за ним. Герцог казался ей необычайно большим и очень мужественным: он с трудом помещался в изящной гостиной Софи. Безукоризненного покроя одежда с трудом сдерживала его первобытную силу. Эмме оставалось лишь гадать, как может быть человек одновременно столь привлекательным и в то же время пробуждать тайную неприязнь. Бесспорно, он пробудил в ней желание; его присутствие обрекало ее предательское тело на внезапную слабость и томление, в то время как его дерзость и стремление подчинять себе приводили ее в ярость.

Тем временем Белл как ни в чем не бывало обратилась к Софи:

– Неужели вы собираетесь провести вдали от света все время, пока не вернется из Вест-Индии ваш супруг, или все-таки мы увидимся сегодня вечером на балу у Саутбери?

– Я подумывала о том, чтобы уединиться в деревне, но теперь изменила свои намерения. Внезапно оказалось, что жизнь в городе обещает в этом сезоне много интересного. Не думаю, что смогу часто выезжать в течение нескольких предстоящих месяцев по вполне понятной причине, и все же…

– О, Софи, неужели вы… – Казалось, Белл не в состоянии произнести слово «беременны» в присутствии мужчины.

Софи энергично кивнула, и лицо ее просияло.

– Я так рада за вас! – продолжала Белл. – Какой подарок мужу, верно?

– Оливер до сих пор не знает, что снова станет отцом. Разумеется, я написала ему, но сомневаюсь, что он уже получил письмо.

– Вы не должны чувствовать себя одинокой. Обещайте, что приедете к нам с Чарли и пробудете у нас сколько захотите. У нас так много места, а вам, вероятно, не хочется оставаться одной.

– Дорогая леди Арабелла, позвольте напомнить, что у Софи есть родные, способные о ней позаботиться, – неожиданно торжественно произнес Алекс. – И если она решит куда-нибудь переехать на время, то скорее ко мне, чем к вам.

Белл сделала большой глоток чаю и храбро вступила в перепалку:

– Возможно, Софи не хватает именно женского общества.

– А вот я уверена, что его светлость может обеспечить кому угодно сколько угодно особ женского пола, – язвительно пробормотала Эмма и лишь затем осознала, что все слышали ее выпад.